Движение прерафаэлитов. Картины прерафаэлитов с названиями

Р. Фентон. Интерьер аббатства Тинтерн, конец 1850-х гг

В 1848 году в Великобритании возникло Братство прерафаэлитов (PreRaphaelite Brotherhood) - объединение художников, созданное Уильямом Хантом, Данте Габриэлем Россетти и Джоном Миллесом. Молодые живописцы были против системы академического образования и консервативных вкусов викторианского общества.

Прерафаэлитов вдохновляла живопись итальянского Проторенессанса и XV столетия, отсюда и само название «прерафаэлиты» - дословно «до Рафаэля» (итальянский художник Высокого Возрождения Рафаэль Санти).

Изобретение Фредериком Скоттом Арчером мокрого коллоидного процесса, который пришел на смену калотипии, по времени совпало с возникновением Братства прерафаэлитов. Участники братства восторженно приветствовали появление нового метода. В то время, когда большинство художников считали недостатком удивительную точность фотографического изображения, прерафаэлиты, сами стремившиеся к скрупулезной передаче деталей в живописи, восхищались именно этим аспектом фотографии. Критик искусства, поддерживающий идеи прерафаэлитов, Джон Рескин говорил о первых дагеротипах, купленных им в Венеции, как о «маленьких сокровищах»: «Как будто бы волшебник уменьшил реальный предмет (Сан-Марко или Канале Гранде), чтобы его можно было унести с собой в зачарованную страну».

Прерафаэлиты, как и многие художники в то время, пользовались фотографиями как подготовительным этапом для создания картин. Габриэль Россетти сделал серию фотографий Джейн Моррис, которые стали материалом для будущих полотен художника. Россетти и Уильям Моррис много раз рисовали и фотографировали эту женщину, находя в ней черты романтической средневековой красоты, которой они так восхищались.

Спустя несколько лет после образования Братства прерафаэлитов в Англии появилось течение «За высокохудожественную фотографию». Организаторами этого движения были живописцы Оскар Густав Рейландер (1813–1875) и Генри Пич Робинсон (1830–1901), тесно связанные с прерафаэлитами и разделяющие их идеи. Рейландер и Робинсон, как и прерафаэлиты, черпали вдохновение в мире образов средневековой английской литературы, в произведениях английских поэтов Уильяма Шекспира и Джона Мильтона. В 1858 году Робинсон создал одну из лучших своих фотографий «Леди Шалотт», близкую по композиции к картине прерафаэлита Д. Миллеса «Офелия». Будучи приверженцем фотомонтажа, Робинсон отпечатал снимок с двух негативов: на один негатив автор снял натурщицу в челне, на другом - запечатлел пейзаж.

Участники движения «За высокохудожественную фотографию» трактовали снимок как картину, в полном соответствии с нормами академической живописи. В своей книге «Изобразительный эффект в фотографии» (1869) Робинсон ссылался на правила композиции, гармонии и равновесия, соблюдение каковых необходимо для достижения «живописного эффекта»: «Художник, желающий производить картины с помощью фотоаппарата, подчиняется тем же законам, что и художник, пользующийся красками и карандашом».

Оскар Густав Рейландер родился в Швеции, учился живописи в Италии и в 1841 году переехал в Англию. Фотографией Рейландер заинтересовался в 1850-х годах. Известность ему принесла аллегорическая композиция «Два образа жизни», выставленная в 1857 году на Выставке сокровищ искусства в Манчестере. Фотография была сделана в технике фотомонтажа, и для ее изготовления Рейландеру понадобилось 30 (!) негативов. Но отсутствие публичного признания привело его к тому, что он отказался от своей трудоемкой техники и перешел к съемке портретов. В отличие от его аллегорических композиций портреты Рейландера являются более совершенными по технике исполнения. Портрет мисс Мэндер - один из лучших, созданных Рейландером.

Живописец Роджер Фентон (1819–1869) придерживался самого высокого мнения о фотографии, и даже основал фотографическое общество в 1853 году. Его ранние серии фотографий с видами России, портреты королевской семьи и репортажи с Крымской войны принесли ему международное признание. С прерафаэлитами и их видением Фентона связывает подход к пейзажу: высоко поднятая линия горизонта, отсутствие таких романтических приемов, как дымка, туман и пр. Фентон, как и прерафаэлиты, стремился подчеркнуть свое техническое мастерство и воспевал осязаемую реальность ландшафта. Мастер также разделял интерес прерафаэлитов к женщинам в экзотических нарядах, которых можно наблюдать в «Нубийских носильщицах воды» или «Египетских танцующих девушках».

Особого внимания заслуживают фотографии детей , сделанные Льюисом Кэрроллом (1832–1898). Автор «Алисы в стране чудес» и «Алисы в зазеркалье», профессор математики в Оксфордском университете, Кэрролл (настоящее имя Чарльз Лютвидж Доджсон) был также одаренным фотографом-любителем. Для Кэрролла светопись была не просто времяпровождением, но великой страстью, которой он пожертвовал немало времени и которой посвятил несколько небольших сочинений и даже стихотворение «Гайавата фотограф» (1857):

На плече у Гайаваты - Ящичек из палисандра: Аппарат такой разборный, Из дощечек и стекляшек, Ловко стянутых винтами, Чтобы поместиться в ларчик. Гайавата лезет в ларчик И шарниры раздвигает, Превращая ларчик малый В хитроумную фигуру Словно бы из книг Евклида. На треногу ее ставит И под черный полог лезет. Скрючившись, рукою машет: - Ну! Замрите! Умоляю! Странное весьма занятье.

«Странному» занятию писатель посвятил 25 лет, в течение которых создавал замечательные детские портреты, показав себя тонким знатоком детской психологии. Подобно прерафаэлитам, в поисках идеала и красоты удалявшимся все дальше в мир своей фантазии, Кэрролл искал свою сказочную Алису в фотографическом Зазеркалье. Миссис Джулия Маргарет Камерон (1815–1878) обратилась к фотографии в середине 1860-х годов, когда дочь подарила ей фотоаппарат. «Я страстно желала запечатлеть всю красоту, которая проходила передо мной, - писала Камерон, - и наконец мое желание было удовлетворено».

В 1874–75 годах Камерон по просьбе своего друга Теннисона проиллюстрировала некоторые его стихотворения и поэмы. Композиция фотографии «Расставание Ланцелота и Гиневры» близка к композиции картин Д. Г. Россетти, однако у Камерон нет той точности в передаче деталей, какая присуща прерафаэлитам. Смягчением оптического рисунка Камерон добивается большей поэтичности своих работ.

Творчество прерафаэлитов и фотографов было очень тесно связано. Причем влияние было не односторонним. Джулия Камерон, отказавшись от точной фокусировки, создала великолепные фотографические этюды. Россетти, высоко оценивший ее работы, изменил свою манеру письма, впоследствии стремясь к большему художественному обобщению. Габриэль Россетти и Джон Миллес при создании своих картин пользовались фотографиями, а фотографы в свою очередь обращались к темам, разработанным прерафаэлитами. Фотопортреты, созданные Л. Кэрроллом, Д. М. Камерон и О. Г. Рейландером передают не столько характер, сколько настроения и мечтания их моделей - что характерно для прерафаэлизма. Одинаковым был подход к изображению природы: ранние пейзажи прерафаэлитов и пейзажи фотографов, таких как, например, Роджер Фентон, предельно точны и детализированы.

Неудивительно, что сама мысль порвать с академизмом в живописи возникла в студенческой среде, более того – среди учащихся британской Королевской академии художеств. Первоначально обсуждение возникло между тремя студентами: Холманом Хантом, Данте Габриелем Росетти и Джоном Эверттом Милле. Юные и далеко не бесталанные художники размышляли о настоящем и будущем живописи, делились реформаторскими планами и в итоге пришли к созданию секретного «Братства прерафаэлитов». Оно было оппозиционно к официальной линии Академии и провозглашало возврат идеалам эпохи «до Рафаэля». Вскоре тайное общество включало уже семь деятелей искусства.

У «Братства» был собственный журнал «Росток», а Данте Россетти, например, подписывал некоторые картины инициалами P.R.B, отмечая принадлежность к этой группе. В журнале были напечатаны и первые постулаты общества. Со временем идеи «Братства» оформились в единую систему, что помогло развить прерафаэлизм в культуре.

После нескольких лет существования «Братство» распалось, а каждый его участник направился по собственному пути. Но даже после разрушения организации, тезисы и мысли прерафаэлитов будоражили общественность. Их идеи проникли во многие сферы культуры: дизайн, иллюстрацию, декоративное творчество и в литературу.

Положения теории

Изначально прерафаэлиты опубликовали тезисы о реформе в искусстве в собственном журнале. Они призвали вернуть художественное искусство к реальности и естественности, а также возвестили отказ от затёртых до дыр мифологических и исторических сюжетов. Красота не должна быть отвлечённой, чуждой естественности человека.

Логично, что одним из основных постулатов направления стала работа с натуры. Нередко на картинах художников можно найти их родных или друзей. Историки живописи придирчиво осматривают их полотна и находят любопытные параллели и совпадения.

Обратилось «Братство» и к живописной технике. Их задачей стал отход от темных тонов, которые давал использовавшийся в то время художниками битум. Они хотели чистого живописного изображения, высокой точности в детализации и насыщенным оттенкам, характерным для эпохи Кватроченто. Для достижения этого эффекта они наносили на загрунтованный холст слой белил, очищали холст от масла и сверху уже работали полупрозрачными красками. Техника позволила добиться чистоты рисунка и необычайной в то время лёгкости.

Излишняя натуралистичность и новизна подхода вызвала не только интерес, но и неприятие в обществе. Однако живописью прерафаэлитов заинтересовался авторитетный критик Джон Рёскин. Он и оформил постулаты «Братства» в логичную и стройную художественную систему, и явил прерафаэлитов миру, помог разобраться в их мотивах и искусстве.

Рёскин обосновал несколько принципов этого художественного движения и поддержал их материально. Максимальная детализация была обоснована вниманием художников к самой сути вещей, нежеланием довольствоваться общепринятыми представлениями о природе и человеке. Прерафаэлиты настолько внимательно относились к детализации, что в своем стремлении писать с натуры доходили до трепета перед самыми мелочами, проводили невероятное количество времени на свежем воздухе и в работе с натурщицами.

Другой выделенный Рёскином принцип – верность природе, соединённая с верностью духовным началам. В каждой ветке и листочке, в каждой капле воды художники видели создание Бога, а следовательно, относились ко всему с трепетом и почтением. В возвращении к духовности виделось новое рождение и поворот к религиозности раннего Возрождения.

Поддержка критика оказала влияние на положение прерафаэлитов в обществе, они стали более популярны и даже вошли в моду.

Художники и их творения

Джон Эверт Милле, «Офелия»
Милле был одним из основоположников движения. Чрезвычайно талантливый, он стал одним из самых юных абитуриентов в Королевской академии художеств. Картина создана Милле в ходе многочасовых пленэров на свежем воздухе. Художник мог провести за работой до 11 часов в день! Все свое внимание художник направил на создание пейзажа, поэтому фигура девушки была завершающей деталью полотна. Милле был настолько одержим деталями, что заставил модель Элизабет Сиддал по несколько часов проводить в наполненной до краев ванне. Девушка простудилась, а история стала одной из легенд прерафаэлитов.

Данте Габриэль Россетти, «Леди Лилит»
2 года потратил художник на написание первого варианта картины, а позже – переписал лицо девушки уже с новой натурщицей. Картина составляет диптих с работой «Сивилла Палмифера». Что примечательно, на рамы Россетти нанес сонеты собственного сочинения. «Леди Лилит» – это ода красоте. В картине силен дух символизма: белые розы, мак, содержимое туалетного столика. Историки называют эту работу феминистической: в женщине сосредоточена великая сила и красота.

Эвелин де Морган, «Медея»
Художница обращается к древнегреческим мифам и берет один из самых драматических образов в литературе. В центре работы любимая прерафаэлитами рыжеволосая женщина.

Хант Уильям Холман, «Наёмный пастух»Отнюдь не пастораль вышла из-под кисти Холмана. В лучших традициях «Братства» картина просто светится яркими оттенками. Тонко проработаны все планы, работу интересно рассматривать. Историки считают, что в полотно Холман вложил свое недоумение в адрес современной ему религиозной дискуссии и роли священников в ней.

Форд Мэрдок Браун, «Прощание с Англией»
В центре работы абсолютно земная тема – эмиграция, с новой силой прозвучавшая в современной художнику Британии. В центре – семья, которая ищет новый дом. На картине можно найти дочь и жену художника, писал он с натуры, отдавая дань идеям прерафаэлитов. Хоть Браун никогда не состоял в «Братстве», его идеалы он поддерживал, что и отразилось в этой работе.

Британия гордится своим прерафаэлитским движением, ведь это одно из самых ярких художественных направлений, зародившихся в Англии. Несмотря на то, что работы этих художников первое время подвергались критике, они нашли свое место в мировой культуре и радикально повлияли и на современное искусство, и на массовую культуру.

Насмехайтесь, Руссо и Вольтер, всюду дерзко роняйте Свой смешливый, смеющийся, вечно-насмешливый взгляд, Против ветра песок вы пригоршнею полной бросайте, Тот же ветер его вам немедленно кинет назад. Отразивши в песчинках божественных светов узоры, В драгоценные камни сумеет их все превратить, И, откинув песок, ослепит он бесстыдные взоры, А дороги Израиля светят и будут светить. Демокритовы атомы, точки, что носятся, споря, Световые частицы Ньютоновой детской игры, Это только песчинки на береге Красного моря, Где Израиль раскинул свои золотые шатры. Уильям Блейк ваш

Живопись Прерафаэлитов

Вторая половина XIX века. Искусство становится всё более реалистичным.
Основной темой искусство видимое, слышимое, осязаемое..
Но в середине века, точнее в 1849 году, в рационалистической викторианской Англии, чья атмосфера весьма располагала к указанному положению вещей, возникло объединение художников, противопоставивших ему миры, своего воображения, похожие на волшебную сказку.
Именно в эту эпоху, английским профессором математики Льисом Кэрроллом придумал мир Зазеркалья

СЭР ДЖОН ЭВЕРЕТТ МИЛЛЕС

назвали себя братством Прерафаэлитов, в противовес художникам академического направления, считавших себя последователями великого итальянца.
Само название этого общества, которые поначалу было тайным, многое говорит об идеалах и целях этих молодых людей. Не зря они назвали свой кружок "Братство" – как некий монашеский или рыцарский орден, выразив свое стремление к чистоте и духовному напряжению средневекового искусства, а из определении "прерафаэлиты" ясно, на какой именно период они ориентировались – до Рафаэля.

Члены братства устремились в иную эпоху, в прекрасный мир искусства пограничья, мир умирающей готики и рождающегося Ренессанса, когда художники были "честными перед Богом" ремесленниками, к тому времени, когда стремление к идеалу еще не лишило искусство главного, по их мнению, - искренности.
Они считали, что нужно вернуться к благочестивому, простому, естественному и натуралистическому стилю художников XIV-XV вв. и, что еще важнее, вернуться к самой природе
Позднее Прерафаэлитами стали называть не только непосредственных членов братства, но и других художников, а также поэтов и писателей викторианской Англии, исповедовавших сходные эстетические воззрения.

Следуя за романтиками начала столетия, они черпали вдохновение в образах Средневековья. В легендах, рыцарских романах, песнях и сагах. И с самого начала, рядом с волшебными образами средневековых преданий, возникли прекрасные лики христианских святых и мучеников.
Немного позднее в их творчество пришли античные мотивы, но интерпретация их разительно отличалась от привычной.
Они не копировали средневековый стиль, а пытались воспроизвести дух Средневековья и раннего Возрождения.

Что было в ней для них главным? Ответ один - красота.
Недаром создание абсолютно прекрасных произведений искусства они числили среди главных задач своего объединения. Во всех предметах бравшимися ими из реальности, для конструирования своего мира, они находили красоту, которая в свою очередь была свидетельством божественного величия и природа, которой имела трансцендентное происхождение. Красота для них была той нитью Ариадны, которая связывала наш мир и мир Божественный.

Первые романтики эпохи королевы Виктории.

Между 1848 и 49 гг. прерафаэлиты произвели множество картин, легко отличимых по яркому колориту и множеству тщательно выписанных деталей. Обращались они к сюжетам, которые не были свойственны академикам: библейские сцены, средневековая поэзия (баллады, Чосер), Шекспир, народные баллады, творчество современных им поэтов (например, Джон Китс) и пр.

Каждую картину помечали секретным знаком PRB. Их картины можно назвать натуралистичными, но в это слово они вкладывали не современный смысл, а ту идею, что в подражание художникам треченто и кватроченто нужно писать просто, без правил, без теории.

Знаменитое "Благовещение" Россетти

Данте Габриэль Россетти. Благовещение. 1850. Галерея Тейт

Мастера итальянского Возрождения изображали Мадонну как святую, не имеющую ничего общего с обыденной жизнью.
Представив Благовещение реалистично, Россетти нарушил все традиции. Его Мадонна - обычная девушка, смущенная и испуганная вестью, принесенной ей Ангелом. Такой необычный подход, ввергнувший в ярость многих любителей искусства, соответствовал намерению прерафаэлитов писать картины правдиво.

Картина "Благовещение" не понравилась публике: художника обвинили в подражании старым итальянским мастерам. Реалистичность изображения вызвала бурное неодобрение (в том числе и Чарльза Диккенса),

Россетти заподозрили в симпатиях к папству.
Но вскоре прерафаэлиты приобрели многочисленных поклонников, особенно среди растущего среднего класса центральной и северной Англии. Свои идеи члены "Братства" излагали в статьях, рассказах и поэмах, публикуемых в их журнале "Росток", и к концу 1850-го года о них знали и за пределами академии.

"Beata Beatrix", "памятник" любви к потерянной жене…

Beata Beatrix. Дневные мечты.

Огромное значение на его жизнь и творчество также оказали женитьба и последующее самоубийство жены, поэтессы и художницы Элизабет Сиддал. Она была его ученицей, моделью, возлюбленной и главным источником вдохновения. Россетти любил ее на протяжении почти 10 лет, и сделал множество зарисовок с Элизабет, некоторые из них потом послужили эскизами для его картин.

Данте Габриэль Россетти. Beata Beatrix. 1864-1870.

Меланхоличная и больная туберкулёзом, Лиззи умерла через два года после женитьбы от передозировки опия.

"Офелия" Джона Миллеса, еще одна история трагической любви

Джон Миллес. Офелия. 1852. Галерея Тейт

Витраж в окне был написан с натуры, и каждый сухой листочек прописан с поразительной тщательностью. То Для этой картины позировала Лиззи Сиддел, которую Миллес заставил лежать в ванне, чтобы наиболее правдоподобно написать мокрую ткань и волосы (Лиззи, конечно же, простудилась).
У цветов, изображенных на картине с потрясающей ботанической точностью, есть и символическое значение – они отсылают к тексту пьесы. Ручей и цветы Миллес писал с натуры. Поначалу он включил в картину нарциссы, но потом узнал, что в это время года они уже не цветут, и закрасил их.

И вновь шекспировские герои, на этот раз "Клавдио и Изабелла" (герои пьесы "Мера за меру") Холмана Ханта…

Шекспировские Клаудио и Изабелла из пьесы Мера за меру 1850

Сюжет пьесы восходит к популярному в средние века и в эпоху Возрождения
рассказу, весьма распространенному не только в виде устного предания, но и в
новеллистической и драматической обработке. В основном он сводится к
следующему: возлюбленная или сестра приговоренного к смертной казни просит у
судьи о его помиловании; судья обещает исполнить ее просьбу при условии, что
она за это пожертвует ему своей невинностью. Получив желанный дар, судья тем
не менее велит привести приговор в исполнение; по жалобе пострадавшей,
правитель велит обидчику жениться на своей жертве, а после свадебного обряда
казнит его

На собственно английской почве они основывались на воззрениях Уильяма Блейка и Джона Раскина

Джона Раскина (John Ruskin)

Рёскин - теоретик искусства

Искусствовед Раскин призывал искать Бога в природе и боялся к тому же, что природа из-за индустриализации вскорости исчезнет, и нужно запечатлеть ее такой, какой ее создал Бог и "найти в ней Его подпись". Сам он выдающимся художником не был, но предоставил прерафаэлитам идеологическую базу. Ему нравились устремления прерафаэлитов и он защищал их приемы от нападок академистов.
В религиозных и символических мотивах молодых художников-прерафаэлитов Джон Рёскин увидел важное открытие в искусстве.Он предложил свод незыблемых правил с призывом изучать природу,использовать достижения науки.

Рёскин:
«Не от того ли, что мы любим свои творения больше, чем Его, мы ценим цветные стекла, а не светлые облака… И, выделывая купели и воздвигая колонны в честь Того … мы воображаем, что нам простится постыдное пренебрежение к холмам и потокам, которыми Он наделил наше обиталище - землю»

Томас Филлипс Портрет Уильяма Блейка 1807

Уильям Блейк - гармония природы, на его взгляд, была лишь предвосхищением более
высокой гармонии, которую должна создать целостная и одухотворенная
личность. Это убеждение предопределило и творческие принципы Блейка.
У романтиков природа - зеркало души, у Блейка - скорее книга символов.
Он не дорожит ни красочностью пейзажа, ни его достоверностью, как не дорожит и психологизмом.

Картина Уильяма Блейка.

Все окружающее воспринимается им в свете духовных конфликтов,
и прежде всего через призму вечного конфликта механистического и свободного
видения. В природе он обнаруживает ту же пассивность и механистичность, что
и в социальной жизни.

Слушайте голос Певца! Песня его разбудит Ваши сердца Словом Творца - Слово было, и есть, и будет. Заблудшие души Оно зовет, Вопия над росой вечерней, А черн небосвод - Вновь звезды зажжет, Мир вырвет из тьмы дочерней! "Вернись, о Земля Светла, Мрак отряхая росный! Ночь дряхла, Рассветная мгла Брезжит в трясине косной. Не исчезай никогда! Что тебе здесь неймется? В небе звезда, В море вода - Мало ль чего найдется".

В 1850 прерафаэлиты издавали журнал "Росток" (The Germ), где печатали литературные опыты, свои и своих друзей – собственно, через этот журнал о них и узнали. Но у них никогда не было формальной программы, и все художники, объединенные общей идеей, были совсем разными. Достаточно сказать, что к середине 1850-х они фактически разошлись каждый по своей дороге

Первые работы Братства – это две картины:

Изабелла (1848-9, Миллес) и Детство Марии (1848-9, Россетти).
Обе совершенно необычны для того времени.

Изабелла Джон Эверетт Миллес.

Например, в Изабелле нет перспективы: все фигуры, сидящие за столом, одного размера. Использован нетрадиционный сюжет (довольно мрачная новелла Боккаччо, пересказанная Китсом, о двух влюбленных, Лоренцо и Изабелле: Лоренцо был слугой в доме, где Изабелла жила со своими братьями, и когда братья узнали о том, что Лоренцо и Изабелла влюблены друг в друга, они убили юношу; его дух явился девушке и указал, где зарыли тело, и Изабелла отправилась туда, выкопала голову возлюбленного и спрятала в горшок с базиликом; впрочем, и его братья у нее отняли, и в конце концов она умерла) и многочисленные символы (на окне стоит горшок с тем самым базиликом, а около него переплелись две пассифлоры, "цветка страдания"; Лоренцо подает Изабелле апельсин на тарелке, на которой изображена библейская сцена с обезглавливанием).

Детство Девы Марии.

В Детстве Марии тоже нет перспективы: фигуры девы Марии и ее матери Анны на первом плане фактически такого же размера, как фигура Иоакима, отца Марии, на втором. Интересно, что священный сюжет представлен как достаточно будничный, и если бы не присутствие ангела и нимбов над головами, мы могли бы и не понять, что перед нами сцена из жизни Богоматери. Эта картина тоже наполнена символами, которые Россетти вообще очень любил: на решетке сидит голубь, символ Святого Духа и будущего Благовещения; книги – символ добродетели, лилия – чистоты, переплетенные ветви пальмы и шиповника символизируют семь радостей и семь печалей Богородицы, виноград – причастие, светильник – набожность. Многие символы, особенно у Россетти, не были традиционными, поэтому художникам приходилось разъяснять их для зрителей; здесь, например, на раме написан сонет.

Продолжение следует…

Что делать тому, для кого их бунт так много значит? Ехать в Москву. А если он (вернее она) не в форме? Видеть отражение их работ в своей душе…

Коронационный потрет королевы Виктории (1837 — 1901) — последней представительницы Ганноверской династии на троне Великобритании. Родилась в 1819 году. Первое имя - Александрина - дано ей в честь русского императора Александра I, который был её крестным.

Для социального облика эпохи характерен строгий моральный кодекс (джентльменство), закрепивший консервативные ценности и классовые различия.

В обществе преобладали ценности, исповедуемые средним классом и поддерживаемые как англиканской церковью, так и мнением буржуазирующейся верхушки общества.
Трезвость, пунктуальность, трудолюбие, экономность и хозяйственность ценились и до правления Виктории, но именно в её эпоху эти качества стали доминирующей нормой. Пример подала сама королева: её жизнь, до конца подчиненная долгу и семье, разительно отличалась от жизни двух её предшественников. Большая часть аристократии последовала её примеру, отказавшись от броского образа жизни предыдущего поколения. Так же поступила и квалифицированная часть рабочего класса. Представители среднего класса обладали уверенностью в том, что процветание - это вознаграждение за добродетель, и следовательно, неудачники не достойны лучшей участи. Доведенное до крайности пуританство семейной жизни порождало чувство вины и лицемерие.

Занимая до самой смерти пост президента Королевской Академии художеств, Рейнолдс исполнял исторические и мифологические композиции, много сил отдавал педагогической и общественной деятельности. Как теоретик искусства Рейнолдс призывал изучать художественное наследие прошлого, в частности искусство античности и Возрождения. Придерживаясь взглядов, близких классицизму, Рейнолдс в то же время подчеркивал особое значение воображения и чувства, предвосхищая этим эстетику романтизма.

В 1749 году Рейнольдс отправился в Италию, где изучал произведения великих мастеров, преимущественно Тициана, Корреджо, Рафаэля и Микеланджело. По возвращении в Лондон, в 1752 году, он вскоре составил себе громкую известность, как необычайно искусный портретист, и занял высокое положение среди английских художников.

Многие из произведений Рейнольдса потеряли первоначальный блеск красок и потрескались вследствие того, что, исполняя их, он пробовал употреблять, вместо масла, другие вещества, например — битум.

Общество прерафаэлитов было основано в 1848 году тремя молодыми художниками: Уильямом Холманом Хантом, Данте Габриэлем Россетти, Джоном Эверетом Миллесом. Вызов заключался уже в самом названии группы: «прерафаэлиты» означает «до Рафаэля». «Ваше академическое искусство, господа профессора, со слащавым Рафаэлем в качестве ориентира, - устарелое и неискреннее. Мы берем пример с тех живописцев, которые жили до него», - как будто заявляли прерафаэлиты своим названием.

Бунт молодежи против академической живописи - дело нередкое. В России точно так же возникло общество передвижников. Впрочем, русские художники в знак протеста против официального искусства обычно писали меланхоличные жанровые картины, пропитанные обличительным пафосом. Британцы же возвели в культ простоту, красоту, Ренессанс.

В написанных Липпи фигурах так много искренности, увлечения жизнью, гуманности и тонкого понимания красоты, что они производят неотразимое впечатление, хотя порой прямо противоречат требованиям церковной живописи. Его мадонны - очаровательные невинные девушки или нежно любящие молодые матери; его младенцы-Христы и ангелы - прелестные реальные дети, пышущие здоровьем и весельем. Достоинство его живописи возвышается сильным, блестящим, жизненным колоритом и веселым пейзажем или нарядными архитектурными мотивами, составляющими обстановку сцены.

Одушевлённость ландшафта, хрупкая красота фигур, музыкальность лёгких, трепетных линий, прозрачность холодных, изысканных, словно сотканных из рефлексов, красок создают атмосферу мечтательности, светлой лирической грусти.

Композиция, приобретшая классическую стройность, обогащается прихотливой игрой линейных ритмов. В ряде работ Боттичелли 1480-х годов проскальзывает оттенок тревоги, смутного беспокойства.

Действие происходит под портиком, открытым в сад. Колонны портика зрительно делят центральную панель на три части. Справа изображена Дева Мария. Перед ней — склонившийся Архангел Гавриил. В глубине виден вход в комнату Марии. В скульптурном медальоне над центральной колонной изображен Бог-Отец. Слева — вид Эдема с изображением библейского эпизода: Архангел Михаил изгоняет из рая Адама и Еву после их грехопадения.

Соединение ветхозаветного эпизода с новозаветным превращает Марию в «новую Еву», лишенную недостатков прародительницы.

Отец будущего художника — бывший хранитель Бурбонского музея в Неаполе — принадлежал к обществу карбонариев, принимавших участие в восстании 1820 года, которое после предательства короля Фердинанда было подавлено австрийскими войсками. В Лондоне Габриэле Россетти (отец) был профессором в Королевском колледже. В свободное время он занимался составлением «Аналитического комментария к «Божественной комедии» Данте. Мать — урожденная Мэри Полидори — была дочерью известного переводчика Мильтона. Свои литературные пристрастия они передали детям.

В честь Данте было дано имя сыну. Старшая дочь — Мария Франческа — написала книгу «Тень Данте». Младшая — Кристина — стала известной английской поэтессой. Младший сын — Уильям Майкл — литературным критиком и биографом брата.

Мастера итальянского Возрождения изображали Мадонну как святую, не имеющую ничего общего с обыденной жизнью. Представив Благовещение реалистично, Россетти нарушил все традиции. Его Мадонна — обычная девушка, смущенная и испуганная вестью, принесенной ей архангелом Гавриилом. Такой необычный подход, ввергнувший в ярость многих любителей искусства, соответствовал намерению прерафаэлитов писать картины правдиво.

Картина «Благовещение» не понравилась публике: художника обвинили в подражании старым итальянским мастерам. Реалистичность изображения вызвала бурное неодобрение, Россетти заподозрили в симпатиях к папству.

Мария работает над пурпурной пряжей для храмовой завесы. То — символ предстоящего «прядения» младенческого тела Иисуса Христа из «пурпура» материнской крови в утробе Марии. Как видели, работа над пряжей продолжается, когда происходит Благовещение.

В религиозных и символических мотивах молодых художников-прерафаэлитов знаменитый литературный и художественный критик и поэт, историк и теоретик искусства, художник и социальный реформатор Джон Рёскин увидел важное открытие. Он предложил свод незыблемых правил с призывом изучать природу, использовать достижения науки и подражать мастерам треченто.

Благодаря его поддержке, «Братство прерафаэлитов» быстро получило признание. Прерафаэлиты подняли планку качества живописи, перешагнули через академические традиции викторианской эпохи, вернувшись к природе, истинному и простому критерию прекрасного.

Джон Эверетт Миллес был самым младшим из блестящей троицы и лучше других владел различной живописной техникой. Увлекшись поэтическими фантазиями Россетти и теоретическими рассуждениями Ханта, он первый применил на практике «прерафаэлитский» метод письма, напоминающий фресковую живопись.

Миллес пишет яркими красками по сырому белому грунту, не использует профессиональных натурщиков и старается быть предельно достоверным в изображении материального мира.

Это рассказ о любви, вспыхнувший между Изабеллой и Лоренцо — слугой в доме, где Изабелла жила со своими богатыми и заносчивыми братьями. Когда те узнали об их отношениях, то решили тайно убить юношу, чтобы избавить сестру от позора. Изабелла ничего не знала о судьбе Лоренцо и сильно тосковала.

Однажды ночью дух Лоренцо явился девушке и указал, где братья зарыли его тело. Изабелла отправилась туда, выкопала голову возлюбленного и спрятала в горшок с базиликом. Когда братья узнали, что именно хранится в горшке, они, боясь наказания, похитили его у сестры и сбежали. А Изабелла умерла от горя и тоски.

Сюжет пользовался большой популярностью в живописи. Особую любовь питали к нему прерафаэлиты.

Вассал любви — Лоренцо молодой,
Прекрасна, простодушна Изабелла!
Возможно ль, чтоб под кровлею одной
Любовь сердцами их не овладела;
Возможно ль, чтоб за трапезой дневной
Их взгляды не встречались то и дело;
Чтобы они средь ночи, в тишине,
Друг другу не пригрезились во сне!

***
Так братья, догадавшись по всему,
Что к их сестре Лоренцо полон страсти
И что она не холодна к нему,
Поведали друг другу о напасти,
От злобы задыхаясь, — потому,
Что Изабелла с ним находит счастье,
А для нее им нужен муж иной:
С оливковыми рощами, с казной.

Говорят, что сюжет для этой картинны Миллес придумал летом 1848 года во время церковной проповеди. На полотне изображен маленький Иисус в мастерской своего отца Иосифа (у картины есть второе название – «Христос в плотницкой мастерской»). Иисус только что поранил руку гвоздем, что можно понять как предчувствие будущего распятия. Первые наброски Милесс сделал в ноябре 1849 года, в декабре приступил к холсту, а в апреле 1850 года закончил картину. Через месяц художник представил ее летней выставке Королевской академии – и на него обрушились недовольные критики.

Необычно представленную Миллесом религиозную сцену многие сочли слишком грубой и почти кощунственной. Между тем эту картину до сих пор считают одним из самых значительных произведений Миллеса.

В статье Диккенс писал о том, что Иисус выглядит «отталкивающим, непоседливым, рыжеволосым мальчишкой — плаксой в ночной рубашке, который, кажется, только что вылез из соседней канавы». О Марии Диккенс сказал, что она написана «до ужаса уродливой».

В подобных выражениях отозвалась о картине Миллеса и газета «Тайме», назвавшая ее «омерзительной». По мнению критика, «удручающие до тошноты подробности столярной мастерской заслоняют собой действительно важные элементы картины».

Художник следовал прерафаэлитским принципам строгого реализма и непосредственной эмоциональной привлекательности, когда изобразил Святое семейство как семью бедных английских тружеников за работой в мастерской плотника Иосифа. Особое возмущение вызывала изможденная Дева Мария еще и потому, что обычно она изображалась в виде привлекательной молодой блондинки.

На Миллеса, долгие дни проводившего в плотницкой мастерской в попытке уловить все детали работы мастеров, критика произвела оглушающее впечатление. Он растерялся…

Видно стремление к реализму, отсутствует «красивость», Мариана стоит в неудобной, некрасивой позе, которая передает ее томительное, долгое ожидание. Все убранство комнаты с витражами и стенами, обитыми бархатом, во вкусе викторианской эпохи. Превосходно проработанные детали, а также сюжет картины — отражают основные особенности движения прерафаэлитов. Девушка ведёт одинокую жизнь, до сих пор тоскуя о своём возлюбленном..

Ах, возьми и губы те,
Что так сладко мне клялись,
И глаза, что в темноте
Ложным солнцем мне зажглись;
Но верни печать любви, печать любви,
Поцелуи все мои, все мои!

Когда полотно Миллеса впервые появилось на выставке в Королевской Академии художеств, оно сопровождалось строчкой из стихотворения Альфреда Теннисона «Мариана»: „Он не придёт“, — говорила она.

Миллес начал писать эту картину в 22 года, как многие молодые люди его возраста, он буквально бредил бессмертной пьесой Шекспира. И на холсте старался как можно точнее передать все нюансы, описанные драматургом.

Самым сложным для Миллеса в создании этой картины было изобразить наполовину погруженную в воду женскую фигуру. Писать ее с натуры было довольно опасно, но техническое мастерство художника позволило ему совершить ловкий трюк: написать воду на пленэре (работа на природе постепенно входила в практику живописцев с 1840-х годов, когда впервые появились масляные краски в металлических тюбиках), а фигуру — в своей мастерской.

Милле воспроизвёл сцену, которая описана Королевой, матерью Гамлета. Она рассказывает о произошедшеем, как о несчастном случае:

Где ива над водой растет, купая
В воде листву сребристую, она
Пришла туда в причудливых гирляндах
Из лютика, крапивы и ромашки,
И тех цветов, что грубо называет
Народ, а девушки зовут перстами
Покойников. Она свои венки
Повесить думала на ветках ивы,
Но ветвь сломилась. В плачущий поток
С цветами бедная упала. Платье,
Широко распустившись по воде,
Ее держало, как русалку.

Известно также, что Миллес специально купил в антикварной лавке старинное платье для Элизабет Сиддал, чтобы она позировала в нем. Платье обошлось Милле в четыре фунта. В марте 1852 года он писал: «Сегодня я приобрёл по-настоящему роскошное старинное женское платье, украшенное цветочной вышивкой - и я собираюсь использовать его в „Офелии“»

Согласно языку цветов, лютики - символ неблагодарности или инфантилизма, плачущая ива, склонившаяся над девушкой, - символ отвергнутой любви, крапива обозначает боль, цветы маргариток около правой руки символизируют невинность. Плакун-трава в правом верхнем углу картины - «персты покойников». Розы традиционно являются символом любви и красоты, кроме того, один из героев называет Офелию «роза мая»; таволга в левом углу может выражать бессмысленность смерти Офелии; растущие на берегу незабудки - символ верности; алый и похожий на мак адонис, плавающий около правой руки, символизирует горе.

Критик Джон Рёскин отмечал, что «это прекраснейший английский пейзаж; пронизанный скорбью».

Мои ассоциации для меня неизбежны… В «Солярисе» вечно любимый мною Андрей Тарковский с помощью застывших водорослей в текущей воде передавал ощущение «размытого в реалиях времени» — не принадлежащего ни к Прошлому, ни к Будущему, ни, тем более, к Настоящему, только к Вечности, что видима лишь в воображении.

«Офелия» потрясла зрителей и принесла автору заслуженную славу. После «Офелии» Королевская академия художеств, чьи каноны он опровергал предыдущими работами, принимает Миллеса в свои члены. Братство прерафаэлитов распадается, а художник возвращается к академической манере живописи, в которой не остается ничего от прежних прерафаэлитских исканий.

Хант был единственным, кто до конца остался верен доктрине Братства прерафаэлитов и сохранил их живописные идеалы до самой смерти. Хант также является автором автобиографий «Прерафаэлитизм» (англ. Pre-Raphaelitism) и «Братство прерафаэлитов» (англ. Pre-Raphaelite Brotherhood), цель которых - оставить точные сведения о происхождении Братства и его членах.

Это, пожалуй, самое «средневековое» произведение Ханта, где композиция, позы и деление на планы напоминают работы художников раннего итальянского Возрождения, да и сама изображенная эпоха – британская древность – близка к области интересов остальных прерафаэлитов.

Уже следующая известная картина Ханта показывает нам не отдаленную эпоху, а вполне современных людей, точнее, людей в современных костюмах. Эта картина отсылает зрителя к Евангелию, где Христос, добрый Пастырь, говорит: «А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и не радит об овцах.» (Ин. 10:12-13) Здесь наемник как раз и занят тем, что «не радит об овцах», совершенно не обращая на них внимания, пока они разбредаются кто куда и заходят в поле, где им явно не место. Пастушка, с которой заигрывает пастух, тоже не верна своему долгу, потому что кормит ягненка зелеными яблоками. С точки зрения техники и детальной проработки картина не менее реалистична, чем, например, «Офелия»: пейзаж Хант полностью написал на пленэре, оставив пустые места для фигур.

Пейзажи Ханта мне кажутся восхитительными: в них все живо — дальние планы и ближние, кустарник и животные…

Верный прерафаэлитскому духу реалистичности и близости к природе, в 1854 г. Хант отправился в Палестину, чтобы там с натуры писать пейзажи и типажи для своих библейских картин. В том же году он начинает свою, наверное, самую потрясающую картину — «Козел отпущения». Здесь мы вообще не видим людей: перед нами только зловещая, ослепительно яркая, похожая на страшный сон соляная пустыня (в ее роли выступило Мертвое море, т.е., то место, где стояли Содом и Гоморра, — его Хант, естественно, писал с натуры, как и самого козла), и посреди нее измученный белый козел. Согласно Ветхому Завету, козел отпущения – это животное, которое выбирали для ритуала очищения общины: на него возлагались грехи всех людей общины, а потом его выгоняли в пустыню. Для Ханта это был символ Христа, понесшего грехи всех людей и умершего за них, и в выражении лица бессловесного козла просвечивают такие глубины трагического страдания, которых Ханту так и не удалось достичь в тех своих картинах, где собственно присутствует сам Христос и другие евангельские персонажи

Прерафаэлиты (англ. Pre-Raphaelites ) - направление в живописи и литературе 19 века (начало 1850 г.). Само название Прерафаэлиты относило художников этого направления к флорентийским художникам , которые были до , таким как Перуджино, Джованни Беллини и др. Прерафаэлиты боролись против слепого подражания классическому искусству. Самыми известными деятелями этого жанра были: Данте Габриэль Россетти, Уильям Холман Хант, Джон Эверетт Милле, Мэдокс Браун, Эдвард Бёрн-Джонс, Уильям Моррис, Артур Хьюз, Уолтер Крейн, Джон Уильям Уотерхаус и другие.

Движение называлось Братство Прерафаэлитов . В братство входили: Дж. Э. Милле, Холман Ханта, Данте Габриэль Россетти, Майкл Россетти, Томас Вулнер, Фредерик Стивенс и Джеймс Коллинсон. Они считали, что современная живопись зашла в тупик и совсем не развивается. Единственным способом исправить это они считали возвращения к раннему итальянскому искусству, которое существовало до великого художника Рафаэля. Рафаэля они считали основоположником Академизма, который нарушил искренность и чистоту живописи.

По своей сути они были самой настоящей оппозицией по отношению к современной живописи. Впервые аббревиатура P. R. B. т.е. Pre-Raphaelite Brotherhood появилась на картине Россетти - Юность Девы Марии. Затем она появлялась на таких картинах, как Изабелла художника Дж. Э. Милле и Риенци художника Холмана Ханта. Кроме того, братство выпустило собственный журнал, который был назван Росток.

Появление такого несогласного сообщества было определено самой системой, установившимся тогда законам живописи. В британской живописи существовал практически один академизм, который контролировался Королевской Академией Художеств. Это официальное учреждение следило за всеми нововведениями, новыми веяниями в искусстве и, можно сказать, перекрывало кислород всему, что было не похоже на академизм. Людям стала откровенно надоедать отвлечённо красивая природа на всех картинах кряду, далёкие от действительности события, образцовые мифологические и религиозные сюжеты.

Прерафаэлиты принципиально рисовали с натуры. Современники прерафаэлитов видели на их картинах реально-существующих родственников и друзей. Ушли в прошлое условности. Художник и его модель стали равноправными создателями произведения. Королевой могла стать продавщица, которая вызвалась позировать, а Леди Лилит женщина лёгкого поведения.

Изначально общественность довольно хорошо принимали прерафаэлитов, но затем на них обрушилась волна критики, за то, что они рисуют совершенно немыслимые картины. Критики стали смеяться над ними за то, что те неумело пытаются копировать стиль произведений мастеров прошлого. То, что раньше было чистым позывом, стало обычной имитацией и подражанием.

Признание прерафаэлиты получили после поддержки некого Рёскина. После этого их успех пошёл в гору. Картины стали раскупать и выставлять на международных выставках. Однако, несмотря ни на что, в 1853 году братство распалось. Художников объединяла лишь любовь к истории, в остальном же их мнения расходились. В итоге все художники разъехались и прерафаэлизм перестал существовать.

Хотите что бы ваш бизнес рос и процветал, а покупателей становилось больше с каждым днём? В этом вам поможет качественный дизайн рекламы от типографии профессиональной печати УльтраДрук.