Какой подзаголовок у романа томаса манна будденброки. Курсовая работа: Томас Манн "Будденброки"

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Томас Манн родился в Любеке, прославившемся протестантской предприимчивостью. Отец Манна – глава зерноторговой фирмы и консул (член местного сената), был коренным любекцем, внуком и правнуком респектабельных негоциантов (в 1890 г. фирме исполнилось 100 лет). Мать Юлия де Сильва-Брунс, дочь немца-плантатора родом из Любека и бразильянки, родилась в Рио-де-Жанейро и впервые попала в Германию в 7 лет. Это обстоятельство для понимания психологии творчества Манна немаловажно. Отцовское начало здесь – сословная гордость, практицизм, суровая сдержанность «северного» характера, определенное недоверие к культуре, тогда как материнское принадлежит южному корню, связано с воображением, музыкой, «счастливым нравом».

Томас Манн напечатал свой первый рассказ в 1894 г., боготворит Вагнера, зачитывается Шопенгауром и Ницше, главным увлечением юности для него был Шиллер.

В 1896-1897 гг. братья Манн проводят в Италии «для поправки здоровья» (Рим, Флоренция, Палестрина, альпийские санатории), где Т.Манн знакомится с творчеством русский (Л.Толстого, И.Гончарова, И.Тургенева) и скандинавских (Б. Бьёрнсон, Г. Банг) писателей. По возвращении в Мюнхен он, теперь уже автор книжки рассказов «Маленький господин Фридеман», становится членом редакции еженедельного журнала «Симплициус».

В Италии он начинает работать над автобиографическими записками, которые в конечном счете разрастаются до двухтомного романа «Буденброки. История гибели одного семейства». … Томас Манн (возможно) прототип Томаса Будденброка, а Генрих Манн – Христиана Будденброка (не желал заниматься торговлей, изучал книжное дело, был увлечен театром…). Успех романа – самого популярного и коммерчески успешного из всех произведений Т.Манна – в значительной степени изменяет материальное положение семьи, которой будет суждено пережить как счастливые дни, так и семейные трагедии (самоубийство в 1910 г. Карлы и в 1927 г. Юлии Манн, сестер Генриха и Томаса).

В Мюнхене Т.Манну суждено было прожить до 1933 г., когда по настоянию старших детей (антифашистов) он не вернулся из летней поездки в Швейцарию и в 1936 г. был лишен германского гражданства. Уже вне родины писатель закончил (т.3-4; «Иосиф в Египте» писались в Европе, «Иосиф-кормилец» - в США) тетралогию о ветхозаветном Иосифе, «страннике», вынужденном умереть на чужой земле («Иосиф и его братья»).

В 1938 г. семья Манна переехала в США, где уже во время Второй мировой войны писатель создал роман «Доктор Фаустус». В 1952 г. писатель окончательно вернулся в Европу и скончался в Цюрихе.

К 1933 г. Т. Манн был уже всемирно известным автором, лауреатом Нобелевской премии (1929), которому помимо «Будденброков» принадлежали романы «Королевское высочество» (1909), «Волшебная гора» (1924), пьеса «Фьоренца» (1906), различные эссе («Бильзе и «, «Шамиссо», «Гете и Толстой», «Любек как фора духовной жизни»), а также новеллы (сборник манновских новелл – «Тонио Крёгер» (1903) , «Тристан» (1903) , «Смерть в Венеции» (1913).

Знаменитый немецкий писатель, основные его произведения приходятся на следующий этап развития литературы, после 1914 года. Это писатель не общедоступный, писатель для интеллектуалов, интеллигентов. Основная его тема – смысл жизни интеллигентного человека, часто творческого человека, его взаимоотношения с народом, религией, нравственностью, опасности, подстерегающие его на жизненном пути. Интересно, что главная идея творчества Томаса Манна - предостережение интеллигенции, которая не должна отрываться от народа, от традиционных классических ценностей, призвание интеллигенции – служение народу. Но сами произведения Манна написаны так, что они народу интересными никогда не будут.

Знаменит Томас Манн тем, что умеет тонко и ярко выразить сложнейшие нюансы человеческих мыслей, чувств, ощущений, передать загадочность, странность, даже мистичность жизни. Первый его роман «Будденброки» (1901) – не лучшее его произведение. Лучшее, что он написал до 1914 года – новеллы. Особенно «Тристан » (1902), «Тонио Крёгер » (1903) и «Смерть в Венеции » (1911). В новелле «Тонио Крёгер» есть очень положительный отзыв о русской литературе 19 века, она там названа святой.

"Будденброки". В 1901 году в Германии появилось произведение, которое по всем нужным параметрам соответствовав типу тех произведений, которые были нужны. Это "Будденброки". Этим писателем был молодой Томас Манн, которому было 25 лет. Это была его вторам крупная публикация, и этот роман сразу же сделал его знаменитым. Но в 25 лет стать национальным гением - это психологически рано, большая нагрузка. И с сознанием того, что он национальный гений. Томас Манн и прожил всю оставшуюся жизнь, ничего не мешало писать ему прекрасные произведения. Его отношения с братом Генрихом Манном были сложные. У Томаса был достаточно талантливый сын Клаус Манн,

Томас Манн ориентир в русской литературе. Его привлекла масштабность повествования, психологическая глубина исследования, но одновременно еще сумрачный немецкий гений Т.Манна был очарован способностью, стремлением русской литературы добираться до того, что виделось как корни жизни, наше стремление познать жизнь во всех первоосновах. Это свойственно и Toлстому, и Достоевскому.

Вместе с тем Томас Манн был человеком своего времени в национальной специфической ситуации. Почему роман "Будденброки" обрел такую популярность? Потому что читатели, открывшие этот роман, когда он был опубликован, нашли в нем исследование основных тенденций национальной жизни.

"Будденброки" - это произведение, которое тоже отличается масштабным охватом реальности, и жизнь героев, Будденброков, есть часть жизни страны. Это такая же семейная хроника, такая же роман-эпопея, перед нами рассказ о жизни 4-х поколений семейства Будденброков. Это бюргеры из города Любека, достаточно богатая семья, и время действия романа - большая часть 19 века. Томас Манн использует в повествовании какие-то данные н реалии жизни своей семьи, которая тоже происходил из города Любека. Это ганзельский (?) город, большой город. Был экономический союз независимых городов (Любек, Гамбург) - это приморские, еще со средневековья вольные города, не принадлежащие герцогам, которые управлялись Сенатами, выборными Советами, где 3-е сословие (бюргеры) чувствовало себя 1-м сословием, самым сильным. Вольные бюргеры вольных городов вступали в этот торговый союз, торговали между собой по всему свету, и позиция и самосознание бюргера во многом напоминали самосознание дворянина. Сама суть дворянства, его мироощущение - это ощущение, знание своего рода, своих корней, традиций, преемственности своего рода. Родовое дворянство - это череда поколений, знавших друг о друге, потомки знали предках какого-то колена (Пушкин "Моя родословная" - это об этом, есть преемственность, за ним есть время его семьи). В случае с Маннами - они потомки вот такого рода вольных бюргеров, они несут в себе это ощущение принадлежности к роду. Но с случае с Маннами эта традиция рода была очень резко оборвана; их отец женился на дочери своего компаньона, и когда он умер, мать (их мачеха) еще 2- дочерей решила, что ее сыновья будут заниматься чем угодно, но только не делом торговли. Она продала фирму, сыновей готовили современно, к другой жизни, ориентировали на написание книг, возили в Италию, во Францию с детства. Мы все эти биографические детали найдем в "Будденброках". Манны получили прекрасное образование.

Томас Манн весь этот материал о своей семье, включая ситуацию со своими братьями и сестрами, все принес в этот роман в 3-м поколении, но этот материал претерпевает изменения в трактовке, к нему что-то добавляется. Каждый представитель рода Будденброков является представителем своего времени: он и несет свое время в себе, и как-то пытается выстроить свою жизнь в этом времени. Старый Иоганн Будденброк - это типичный представитель бурного времени, человек редкого ума, очень энергичный, принял фирму. А сын? - продукт эпохи священного союза, человек, который может только сохранять то, что сделал его отец. В нем нет такой внутренней силы, но есть приверженность к устоям. И наконец, 3-е поколение. Ему в романе уделено большее внимание: центральной фигурой становится Томас Будденброк. На долю Томаса и его братьев и сестер выпадает тот отрезок времени, когда начинают происходить в немецкой жизни вот эти кардинальные изменения. Семья и фирма должны справляться с этими изменениями, и выясняется, что эта приверженность традициям, это осознанное бюргерство Будденброков уже становится своеобразным тормозом. Будденброкн порядочнее, может быть, спекулянтов, они не могут использовать оперативно новые формы отношений, которые возникают на рынке. Внутри семьи то же самое: приверженность традиции - источник бесконечных драм, которая впитала в себя бюргерский дух. И с какой стороны мы не посмотрим на жизнь Будденброков 3-го поколения - они оказываются не вписанными во время, как-то конфликтуют со временем, с ситуацией, и это ведет к закату семьи. Итог общения Ганно с другими детьми -это для него мучительно: любимое место жизни - это под роялем в гостиной матери, где он может слушать музыку, которую она играет, такая замкнутая жизнь. (Последний представитель Будденброков - сын Томаса маленький Ганно, этот слабенький мальчик заболевает и умирает.) Полное название романа "Будденброки, или история жизни одной семьи".

Эта книга - анализ семейной хроники, одна из первых семенных хроник, воздействие смены эпох на судьбы людей. И это было после долгого перерыва в немецкой литературе, первое произведение вот такого масштаба, такого уровня, такой глубины анализа. Поэтому Томас Манн и стал в 25 лет гением.

Творчество Томаса Манна при относительной ревности, взвешенности его манеры, как бы навсегда сложившейся по опубликовании «Будденброков» (1901), обладает немалым внутренним напряжением. Его поддерживает весьма непростой диалог писателя с самим собой. Т. Манн – художник интеллектуально-филологического александрийского типа. Ему принадлежит «проза идей», сравнительно рациональная, ироническая, играющая материалом (особо показателен в этом смысле роман о Гете «Лотта в Веймаре» (1939).

Поле артистической рефлексии Т. Манна – это трагическая попытка самопонимания под знаком кризиса культуры, смены органической бюргерской (вольной, артистической, «ренессансной») эпохи на критическую, где подлинный бюргер если и может сохраниться (и в этом трагедия современности), то лишь в виде аутсайдера, «иностранца» - художника. Манновский «писатель в юности» неслучайно наделен немецкой фамилией (Крёгер) и «немецким» именем (Тони). Творчество Мвнна может рассматриваться поэтому как проблема и проблематичность бытия самого писателя: двойника – одновременно бюргера и художника , человека тела и человека духа, либерала и консерватора, как серия поэтических приближений к самому себе, своему «другому» (другим) «я», к «невыразимому».

Все ключевые тексты Манна – так или иначе об искусстве, о границах искусства (соотношение искусства и жизни), о проклятии творчества, о неразрывных дуализмах (эрос и танатос, хаос и порядок, мораль и преступление, созидание и разрушение). И в этом смысле он, конечно же, оригинальный символист, современник Ибсена и Уайльда <…>, по-своему истолковывавший магистральную тему абсолютной свободы художника, борющейся со временем.

Образ сближения со своим даймоном (теневая сторона души Сократа) и борьбы с «богами неведомыми» давался Манну, насколько можно судить по его новеллам и романам, непросто, нередко был связан с образом унижения или даже самоубийства. У этого потомственного бюргера, человека как бы исходно не предназначенного для писательской судьбы, периодически проявлялись комплекс вины, «болезнь», очарованность смертью. Больны и Ганно Буденброк, и Густав Ашенбах <…>. Но болезнь здесь и высокое состояние духа. Без преувеличения, болея собой, Т. Манн болел Германией, болел братом Генрихом (их ссора в годы Первой мировой войны не прошла бесследно), болел детьми (Клаус Манн покончил с собой в 1949 г.), болел своими «вечными спутниками» (Гёте, Шопенгауэр, Вагнер, Ницше, Фрейд).

«Будденброки» - с жанровой точки зрения - семейная хроника; сага о четырех поколениях одной семьи (приблизительно между 1835 и 1880 гг.), в которой описания быта, нравов перемежаются с различными сценами, как отчасти комичными (история женитьбы Тони на Грюнлихе), так и трагическими (смерть старой консульши). По первоначальному замыслу предполагалось создание очередной новеллы, в которой автор "собирался развить лишь историю последнего отпрыска рода, болезненно-чувствительного мальчика Ганно, да разве еще жизнеописание Томаса Будденброка..." Однако сюжет потребовал от автора иных масштабов -романных, эпических.

В соответствии с натуралистической мифологией Будденброки вырождаются…. Слабея в исторически главном для себя (коммерция), они начинают проявлять себя эстетически, демонстрируют гибельную для продолжения рода «тонкость нервов». Таково неожиданное для практическое человека желание взять в жены «иностранку» (в роли чуждого бюргерскому миру элемента введена музицирующая Герда, мать Ганно), читать «Мир как воля и представление» А. Шопенгауэра (Томас), интересоваться театром (Христиан) или всецело посвятить себя музыке (Ганно). Разумеется, что «созерцатель», приоткрывший завесу мира, впитавший в себя бациллу болезни, «небытия», и тем более музыкант, играющий романтическую музыку (музыку смерти), нежизнеспособны, поскольку идут против будденброковской (бюргерской) природы.

Критика современности у Манна прежде всего духовно-психологическая. В ней же – доля самокритики и самопознания. Нельзя не заметить, что никто из поздних Будденброков «не осуждается». Это – эпические фигуры, и их слабость (помимо того, что имеет индивидуальную природу) – рок северной культуры, пережившей свою кульминацию, колеблемой волнами времени.

С точки зрения включенного в роман бытового и психологического материала книга может быть с известной долей условности названа «энциклопедией бюргерской жизни».

Одним из факторов гибели семейства становится угасание старого патриархального бюргерства, с его ориентирами на «дедовские» методы, не действующие в условиях жесткой конкурентной борьбы и спекуляции. Другой фактор - психологический. Это игнорирование человеческих чувств - браки по расчету, которые отрицательно сказываются на физическом и духовном здоровье героев. Сплоченность семьи уже мнимая; столкновение эгоистических интересов, споры из-за наследства подтачивают этот некогда монолитный клан. Вырождение крепких жизнестойких бюргеров воплощают Христиан и Ганно.

Манн показывает изменение духовного облика Будденброков. Материальные утраты компенсируются достижениями в духовном. Некоторая духовная узость, ограниченность характеризуют быт первого и второго поколения Будденброков.

В романе «Будденброки» Томас Манн предлагает художественную интерпретацию идей Шопенгауэра, который считал, что духовный рост личности, обогащение ее эмоционального, психологического мира связаны с оскудением телесного начала, физического здоровья. Томас Будденброк, увлекающийся Шопенгауэром и склонный к рефлексии, не в пример отцу и деду, ощущает в себе внутреннюю раздвоенность. Он «слишком умен и честен, - читаем мы у Манна, - чтобы в конце концов не сознать, что в нем воссоединилось и то и другое», т.е. натура дельца и интеллигента. Ганно же вообще оказывается «пришельцем» в этом мире: одержимый “демоном” музыки, он одновременно символизирует духовное возвышение рода Б. и его трагедийный конец. В роман вторгается декадентская идея, что искусство связано с биологическим вырождением.

Роман отличается композиционной стройностью. Повествование объективно, неторопливо и в то же время динамично, насыщено символами, лейтмотивами. В нем сочетаются ирония, лиризм, философичность. Судьбы Будденброков включены в исторический контекст: смена поколений происходит синхронно смене эпох. Роман построен на контрастах: Будденброки - Хагенштремы; Томас - Христиан; Ганно - Вулике и др. Роман показал, что его автор - один из самых выдающихся стилистов в немецкой литературе. Замечательная черта его прозы - музыкальность.

В языке, характерах, жизненных реалиях, в самом «вещном» мире романа присутствует национальный колорит. Сам Томас Манн считал, что написал книгу, с одной стороны, «сугубо немецкую по форме и по содержанию», с другой - «интересную не только для Германии, но и для Европы», поскольку в ней отражен «эпизод духовной истории европейского бюргерства вообще». Именно этот фактор стал важнейшим аргументом в пользу присуждения Томасу Манну в 1929 г. Нобелевской премии по литературе.

К концу 19 века, когда в литературе России, Англии, Франции уже были созданы выдающиеся образцы романтического жанра, достижения немецкой литературы в этой области оставались весьма скромными. Только в начале 20 столетия здесь появилось произведение, ставшее явлением поистине международного масштаба. Это был первый роман молодого писателя Томаса Манна "Будденброки", написанный в жанре семейного повествования и знаменовавший расширение социального диапазона немецкой литературы и одновременно повышение в ней роли интеллектуального, идеологического элемента, тягу к проблемности и большим обобщениям. В "Будденброках" нет такой непосредственной злободневности. Действие здесь заканчивается задолго до развертывания и краха вильгельмовского периода. Все же этот роман содержит в себе глубокую общественную критику, хотя и в сложной, запутанной форме. Художественная форма "Будденброков" тесно связана с этой особой формой общественной критики и также чрезвычайно своеобразна: во всей немецкой литературе предвоенных лет нет ни одного романа, настолько законченного, спокойного и монументального по форме. Но не только в немецкой - во всей мировой литературе этого периода не много произведений, которые могли бы сравняться с этим романом в художественном отношении.

В своем романе Томас Манн решил описать среду, знакомую ему с детства. Не ограничившись воспоминаниями детских и отроческих лет, он тщательно собирет семейные документы, расспрашивал мать и других родственников.

Томас Манн изображает упадок старой буржуазии как внутренний процесс. Он показывает в своем романе четыре поколения старо купеческой семьи из Любека. Он прекрасно индивидуализирует персонажи и мастерски рисует как различие, так и фамильное сходство: "Старый Иоганн Будденброк неожиданно разразился смехом, вернее - хихикнул, громко и саркастически; этот смешок он уже давно держал наготове. Старика радовало, что вот опять удалось потешиться над катехизисом, - цель, ради которой, вероятно, и был учинен весь этот домашний экзамен". "Все стали вторить его смеху, - надо думать, из почтения к главе семьи. Мадам Антуанетта Будденброк, в девичестве Дюшан, захихикала совершенно как ее супруг". "Элизабет Будденброк, урожденная Крегер, смеялась тем крегеровским хохотком, который начинался неопределенным шипящим звуком; смеясь, она прижимала к груди подбородок". Перед нами возникают телесные и духовные черты, характерные для всех Будденброков; одновременно с этим мы видим, с одной стороны, как появляются в каждом новом поколении новые свойства, новые черты характера и, с другой стороны, как старые, унаследованные свойства приобретают в новой общественной обстановке и в связи к индивидуальностью каждого человека новое значение: "Маленькая Антония, хрупкая восьмилетняя девочка в платьице из легчайшего переливчатого шелка, чуть отвернув белокурую головку от лица деда и напряженно вглядываясь в пустоту серо-голубыми глазами, повторила еще раз: "Что сие означает?", - затем медленно произнесла: "Верую, что господь бог." - вдруг с прояснившимся лицом быстро добавила:". создал меня вместе с прочими тварями", - и, войдя в привычную колею, вся так и светясь радостью, единым духом выпалила весь член катехизиса, точно по тексту издания 1835 года, только что выпущенного в свет с соизволения высокомудрого сената." Томас Манн написал: "Я действительно написал роман о своей собственной семье… Но по сути дела я сам не осознавал того, что, рассказывая о распаде одной бюргерской семьи, я возвестил гораздо более глубокие процессы распада и умирания, начало гораздо более значительной культурной и социально-исторической ломки".

Рассказ о жизни купеческой семьи стал повествованием об эпохе. Во-первых, перипетии семейной жизни у Манна оказываются теснейшим образом связаны с ходом истории. Приметы времени, ритм исторических и социальных перемен непрерывно ощущается в развитии действия: "Будденброки сидели в "ландшафтной", во втором этаже просторного старинного дома на Менгштрассе, приобретенного главой фирмы "Иоганн Будденброк", куда совсем недавно перебралось его семейство. На добротных упругих шпалерах, отделенных от стен небольшим полым пространством, были вытканы разновидные ландшафты таких же блеклых тонов, как и чуть стершийся ковер на полу, - идиллии во вкусе XVIII столетия, с веселыми виноградарями, рачительными хлебопашцами, пастушками в кокетливых бантах, сидящими на берегу прозрачного ручья с чистенькими овечками на коленях или целующимися с томными пастушками.".

Томас Манн показывает, какое влияние оказывали на частную жизнь Будденброков реальные события германской жизни - учреждение таможенного союза, революция 1848 г., воссоединение Германии под эгидой Пруссии: "Ну да, Кеппен, твое красное вино, и еще, пожалуй, русские продукты. не спорю! Но больше мы ничего не импортируем! Что же касается экспорта, то, конечно, мы отправляем небольшие партии зерна в Голландию, в Англию, и только. Ах, нет, дела, к сожалению, вовсе не так хороши. Видит бог, они в свое время шли куда лучше. А при наличии таможенного союза для нас откроются Мекленбург и Шлезвиг-Голштиния. Очень может быть, что торговля на свой страх и риск."

Через все повествование проходит мотив генеалогического древа - "фамильной тетради", в которую записываются все важнейшие факты жизни семьи: бракосочетания, рождения детей, смерти. Тетрадь становится символом преемственности поколений. Устойчивости и стабильности быта Будденброков: "Она взяла тетрадь в руки, перелистала ее, начала читать - и увлеклась. В большинстве своем это были незатейливые записи о знакомых ей событиях, но каждый из пишущих перенимал у своего предшественника торжественную, хотя и не напыщенную, манеру изложения, инстинктивно и невольно воспроизводя стиль исторических хроник, свидетельствовавший о сдержанном и потому тем более достойном уважении каждого члена семьи к семье в целом, к ее традициям, ее истории. Для Тони ничего нового здесь не было, не впервые читала она эти страницы. Но никогда еще то, что стояло на них, не производило на нее такого впечатления, как в это утро. Благоговейная почтительность, с которой здесь трактовались даже самые маловажные события семейной истории, потрясла ее".

Второй причиной, по которой "Будденброки" стали повествованием об эпохе, стало то. Что история семьи у Манна подчинена идее упадка, очень точно совпадавшей с главенствующим мироощущением рубежа 19-20 вв. Важными сюжетными вехами в романе становятся картины семейных празднеств, ритмически, по нарастающей выражающие идею вырождения.

Будденброки - бюргеры. В это понятие Томас Манн вкладывал особый смысл: с ним у него связаны представления о безукоризненной честности, прочности семейных и нравственных начал, трудолюбии, чувстве долга. Кодекс бюргерской морали точно выражен в фамильном девизе Будденброков: "С охотой верши дела свои днем, но лишь такие, чтобы мы могли спокойно спать ночью".

Таким образом, в своем творчестве Томас Манн показал драматическую судьбу бюргерства в империалистическую эпоху. Он осознавал, что бюргерская, интеллигентная среда может создать не только утонченного, привлекательного, но способного лишь сломаться Томаса Будденброка или талантливого, но обреченного на гибель Ганно. Идее романа соответствует его поэтика, его художественная логика. Поразительно стройна композиция "Будденброков", повествование обстоятельно и в то же время внутренне динамично, насыщено иронией, символическими образами и коллизиями, отличается структурной целостностью и завершенностью. О том, что Томасу Манну, по его собственным словам, написавшему книгу, "сугубо немецкую по форме и по содержанию", удалось создать книгу, интересную не только для Германии, но и для Европы, - книгу, в которой отражен эпизод из духовной истории европейского бюргерства. Писатель показал кризис семейства, падение, опасность, его полное уничтожение.

Проблематика романа - анализ падения и гибели династии Будденброков

Причины, обусловившие падение и гибель "династии Будденброков", были не понятны молодому романисту, он так пытливо вчитывался в семейную хронику ничем, по сути, не примечательного рода любекских оптовых торговцев пшеницей. Рожью и овсом. Ни одна из этих причин, отдельно взятая, не обладала столь уж очевидно разрушительной силой. Досадные убытки, почти неизбежные в большом торговом деле, уравновешивались немалыми прибылями. Но с некоторых пор капитал старинной фирмы "Иоганн Будденброк" хоть и не убывал, однако прирост его был ничтожен - в пугающем несоответствии со стремительно преумножавшимся богатством господ Хагенштремов и им подобных разбогатевших "выскочек". Беда - то есть возраставшее преобладание убытков над прибылями - складывалась постепенно из сотен малых просчетов и упущенных "счастливых возможностей" в часы хандры, телесной и душевной усталости.

Когда прадед и дед маленького Ганно - Иоганн Будденброк-старший и его сын, консул Иоганн Будденброк, - "вернулись домой к обеду злые и расстроенные". Фирма "Штрунк и Хагенштрем" перехватила выгодную поставку большой партии ржи в Голандию… "Ну и лиса же этот Хинрих Хагенштрем!. Пакосник, каких свет не видывал…"

Иоганн Будденброк так настаивал на мнимовыгодном браке своей дочери. И Тони смирилась: из дочернего пиетета вышла за нелюбимого человека, поступилась мечтой о "браке по любви" с сыном старого лоцмана, Мортеном Шварцкопфом, студентом-медиком, геттингенским вольнолюбцем, умным и довольно красивым малым. Но такой брак, по мнению ее семьи и всех ""правящих семейств" славного города, был бы недопустимым мезальянсом… "Это ненадолго, Тони! Время свое возьмет… Все забудется…" Так пытался ее утешить старший брат - Томас Будденброк. "Но я как раз и не хочу забыть! - в отчаянии крикнула Тони. - Забыть… Да разве это утешение?" Но вскоре обанкротился зять консула, господин Бендикс Грюнлих.

Она и не забыла, не забыла и после двух неудачных браков и скандальных разводов с пройдохой Грюнлихом и добродушным, ленивым обывателем Перманедером. Словечки и рассуждения Мортена сохранились в памяти ее бесхитростного сердца. Его "сидеть на камнях"; его резкие отзывы о ничтожестве немецкой прессы; его: "Сотовый мед вы можете кушать спокойно, фрейлейн Будденброк… Тут, по крайней мере, известно, что вводишь в организм…"; даже ученое его объяснение отека легких: "При этом заболевании легочные пузырьки наполняются такой водянистой жидкостью… Если болезнь принимает дурной оборот, человеку невозможно дышать, и он умирает…" - все это не позабылось, время от времени всплывало из бездонной глуби ее ранних впечатлений, стало в романе "лейтмотивом", неразрывно связанным с образом Тони Будденброк, вернее: с трагическим пластом ее подсознания, о котором и не догадывался ее инфантильный рассудок.

Если говорить об уроне, нанесенном фирме "Иоганн Будденброк" банкротством Бендикса Грюнлиха. Он был не так уж и велик, этот урон… Консул Будденброк не стал вызволять из беды своего негодяя зятя. Ему без труда удалось получить согласие дочери на развод с "этим Грюнлихом", оказавшимся низким обманщиком, а теперь "ко всему ее и банкротом": "Ах, папа, если ты возьмешь меня и Эрику домой… с радостью!". "Недоставало, чтобы еще ты обанкротился! Хватит! Никогда!"

Когда, в след за Иоганном Будденброком-старшим, покинул землю и младший носитель этого имени, главою фирмы стал Томас Будденброк; и сразу же в старинном торговом доме "повеяло свежим духом" более смелой предприимчивости. Благодаря уверенным светским манерам, своей покоряющей любезности и такту, новому шефу удалось заключить не одну выгонную сделку; при консуле Иоганне такие связанные с риском блестящие успехи не замечались… Но что-то уже и тогда, на заре его деятельности, угнетало Томаса Будденброка: он частенько жаловался Стефану Кистенмакеру, своему неизменному другу и почитателю, на то, что "личное вмешательство коммерсанта во все дела, увы, выходит из моды", что "в наше время" курсы узнаются все скорее, благодаря чему уменьшается риск, а тем самым снижаются и барышни.

Личное обаяние Томаса Будденброка, его умение "дирижировать ходом событий - глазами, словом, любезным жестом", пожинало немалые плоды, но не столько на коммерческом, сколько на гражданском и светском поприще. Он женился на блестящей и умной женщине, дочери миллионера Герде Арнольдсен, женился "по любви", но и на "очень большом приданном"; вдобавок она превосходно играла на скрипке, как, впрочем, и ее отец, "крупный коммерсант и, быть может. Еще более крупный скрипач". Блистательны были успехи Томаса Будденброка и в качестве общественного, можно даже сказать, государственного деятеля - конечно, лишь в малых масштабах ганзейского города-республики. Его, а не Германа Хагенштрема (сына старого Хинриха) избрали в сенаторы; более того, он стал "правой рукой" правящего бургомистра.

Но все эти успехи имели и обратную сторону. Болезненная потребность Томаса Будденброка в постоянном "взбадривании" своих легко иссякающих сил (он переодевался три раза на дню, и это "обновление" действовало на него, как морфий на наркомана) на сей раз привела к неразумной затее воздвигнуть новый дом, затмивший роскошью современного комфорта почтенное родовое гнездо на Менгштрассе, - затее, вполне отвечавшей высокому званию сенатора, но никак не скромным результатам его коммерческой деятельности.

Это дорогостоящее "обновление" подорвало благосостояние старинной фирмы, но именно с той поры один удар судьбы следовал за другим: то нежданный град побил пшеницу, купленную на корню Томасом Будденброком; то старая консульша, без ведома Томаса, пошла навстречу предсмертной просьбе младшей дочери и завещала "наследственную долю Клары" ее мужу, пастору Тибуртиусу; то зять Тони, один из директоров страхового сообщества, Гуго Вейншенк, присуждался к трем с половиною годам тюремного заключения за тяжкий должностной проступок.

Томас Будденброк и утраченная им "воля к успеху", он все же был "счастливым исключением", гордостью семьи, тогда как о его брате христьяне старик Иоганн Будденброк-старший однажды сказал: "Обезьяна он! Может, ему стать поэтом?! - а на смертном одре обратился к нему с настоятельным призывом: "Постарайся стать человеком!"

Ни "человеком", пригодным к какой-либо деятельности, ни, тем менее, "поэтом" Христиан Будденброк так и не стал, но "обезьяной", виртуозным имитатором и пересмешником, он остался. Члены купеческого клуба умирали со смеху, когда он с бесподобным комизмом воспроизводил голоса и гениальные повадки известных артистов и музыкантов, а также знаменитого берлинского адвоката Бреслауэра, блистательно, но безуспешно выступившего защитником на процессе Гуго Вейншенка, как-нибудь причастного семейству Будденброков… Судьба Христиана Будденброка кончилась плачевно: постоянное копание в собственных телесных и психических изъянах вконец расшатало его нервную систему, и это дало основание гамбургской кокотке (на которой женился Христьян, усыновил ее "сборное" потомство) заточить своего супруга в психиатрическую лечебницу, хотя по состоянию здоровья он мог бы жить и дома.

В силу своенравных биологических процессов, последний Будденброк, маленький Ганно, унаследовал от матери ее "одержимость музыкой"; на то, чтобы, подобно деду Арнольдсену, стать крупным коммерсантом и, быть может, еще более крупным музыкантом, его ущербных жизненных сил уже не хватало. А Ганно был единственным наследником сенатора Будденброка: после первых трудных родов Герда Будденброк, по совету врачей, отказалась от деторождения. Здесь действовал с убеждающей наглядностью пресловутый "закон вырождения", о котором так много толковали на стыке минувшего и нынешнего века.

Роман, повествующий о гибели одного семейства, рассказал о крахе патриархальной бюргерской добропорядочности, о бесчеловечности воцарявшегося империализма, о глубоком кризисе и смене эпох. Каждое новое поколение этой семьи все менее и менее способно продолжать дело своих отцов в силу отсутствия присущих им бюргерских качеств, как то бережливость, усердие и обязательность и все больше и больше уходит от реального мира в религию, философию, музыку, пороки, роскошь и разврат. Итогом этого становится не только постепенная утрата интереса к коммерции и престижу рода Будденброкков, но и утрата не только смысла жизни, но и воли к жизни, оборачивающаяся нелепыми и трагическими смертями последних представителей этого рода.

Первый роман Томаса Манна, "Будденброки", изображает упадок патриархальной купеческой семьи 19 века из города Любек. Действие романа охватывает время с 1835 по 1877 годы и описывает четыре поколения этой семьи. Роман был опубликован в 1901 году, когда Манну было всего 25 лет, а в 1929 году писатель был удостоен Нобелевской премии за свое произведение.

"Будденброки" - отчасти автобиографический роман, частично изображающий историю семьи автора. Образ одного из трех братьев, Томаса, имеет сходство с личностью отца немецкого писателя, в образе Христиана можно найти черты его дяди - Фридриха Вильгельма, а Тони похожа на тетю Томаса Манна, Элизабет. Прототипом напряженных отношений между Томасом и Христианом послужило соперничество Томаса Манна и его старшего брата Герниха.

Роман восходит к реализму 19 века, но включает в себя модернистские элементы и черты декаданса, пессимизма, который был широко распространен в Германии в 1900-е гг. и являлся реакцией на быструю индустриализацию Германии после объединения в 1871 году.

Вдохновили писателя философы Шопенгауэр и Ницше. И тот, и другой считали, что исторический прогресс является иллюзией, а единственная истинная реальность - воля. Один из ярких моментов в романе - в конце 10 части, когда Томас Будденброк читает произведение Шопенгауэра "Мир как воля и представление". То есть, произведение "Будденброки", опубликованное на рубеже веков, отмечает собой переход, когда реалистическое повествование приобретает черты рефлексии.

Можно провести параллель между упадком семьи Будденброков и упадком ганзейского города Любек. В конце 19 века многие немецкие города среднего размера потеряли свое экономическое значение, а то время как крупные города Гамбург и Берлин стремительно росли. Но кроме ссылки на исторические события, подразумевается и другая размерность - фундаментальная, вневременная, мифологическая. Например, судьба Будденброков повторяет судьбу прежних владельцев их дома, Ратенкампов, постепенно потерявших свою конкурентоспособность.

Таким образом, объяснить причину упадка Будденброков чем-то одним вряд ли возможно. Она может быть как в нежелании адаптироваться и изменяющимся внешним историческим обстоятельствам, так и во внутреннем кризисе, связанном с психологическими и биологическими факторами. Каждое последующее поколение Будденброков становится все слабее, нерешительнее и все более склонным к эстетизму. Последний мужчина в роду, Ханно, растрачивает последнюю энергию, играя на фортепиано вариации на темы Вагнера. Является ли это отражением широких социально-исторических тенденций, или Будденброки просто растратили все силы и обречены замкнуть очередной круг цикла?

Противоречие между историческими и внеисторическими интерпретациями романа отражается в дебатах и соперничестве между Будденброками и Хагенштремами. Критик-марксист Георг Лукач интерпретировал это соперничество как символ исторического перехода от бюргерства к буржуазии, то есть от старомодного патернализма к беспощадному, безличному капитализму. Согласно этому прочтению, Будденброки не могут приспособиться к новому способу ведения бизнеса, который представляют Хагенштремы, опирающемуся на кредитах, высоких рисках и безжалостной спекуляции.

Однако, Томас Манн не на стороне буржуазии, он ее критикует. Социальная критика буржуазии особенно отчетливо проявляется при характеристике третьего поколения семьи Будденброк: Антонии, Христиана и Томаса, а также в темах, являющихся лейтмотивами романа.

В судьбе Антонии Будденброк мы находим критику автора взглядов общества на место женщины в нем. С детства от Антонии, или Тони, как ее ласково называют, ждут, что она выйдет замуж не по любви, а по расчету, и тем самым поддержит семейный бизнес. Родители Тони убеждают ее выйти замуж за предпринимателя Грюнлиха, человека намного старше ее. И если до помолвки он проявлял к ней какой-то интерес, или хотя бы стремился это показать, то после замужества отношение этого господина к Тони становится просто отношением собственника (см. цитату 1). Этот брак - очень яркая иллюстрация того, к чему приводит холодный расчет, жажда наживы и обман буржуазии, с одной стороны, и изжившее себя отношение к женщине как к существу, лишенному воли, обязанному безропотно подчиняться и действовать только в интересах семьи - с другой. Следующий брак с господином Перманедером, изменявшим ей, также не приносит Тони счастья, и в итоге она остается одинокой озлобленной женщиной со скандальной репутацией.

Центральная фигура романа - Томас Будденброк-старший. Томас самоотверженно продолжает семейный бизнес, как и следует старшему сыну. Вначале он энергичен, жаждет идти в ногу со временем. Но постепенно движущая сила его действий ослабевает. Эта движущая сила - по сути та же сила, которая заставила Тони выйти замуж за господина Грюнлиха,- семейная гордость и чувство собственной важности. К концу своей жизни Томас понимает, что в его стремлении к величию он потерял свою "истинную сущность" (см. цитату 2). Социальные ценности и нормы буржуазии, способствовавшие ее расцвету, в конечном счете, сами же и приведут ее к потере жизненной силы и гибели.

В то же время, упадок семьи Будденброков виноваты не только внешние факторы, но и внутренние - желание соответствовать стандартам. Для того, чтобы выжить, по мнению членов семьи Будденброк, необходимы были две вещи: деньги и наследник. Томас Манн подчеркивает, насколько важными для семьи были материальные блага. Автор в подробностях описывает детали интерьера дома Будденброков. (см. цитату 3). Интерьер комнат должен свидетельствовать о богатстве и принадлежности к высшему классу. Семья продолжала выставлять напоказ предметы роскоши, даже когда бизнес шел плохо и денег не хватало. Приверженность к материальным благам также характеризует эпизод, когда Тони не может отказаться от прислуги, несмотря на нехватку средств на ее содержание. (см. цитату 4). Эта старомодная приверженность к роскоши в 19 веке, веке модернизации, вместе с нежеланием менять свой образ жизни и свои взгляды на мир делает Будденброков полностью неконкурентоспособными. В конце романа (в конце 19 века) вместе с появлением фондовых рынков и акционерных обществ накопление капитала стало носить обезличенный характер, а экономика из рук отдельных семейных фирм перешла в руки этих обществ.

Другая черта современного ему общества, которую критикует автор, -классовое различие. Томас Манн иллюстрирует это несколькими сценами. Одна из них - описание людей, ждущих снаружи зала заседаний, чтобы узнать результат выборов в местный Сенат. Разница между низшим классом и представителями среднего класса просто поразительна. Низшие классы - более грубо и бедно одеты, в то время как одежда среднего класса намного лучше. (см. цитату 5). Язык нижнего класса прост, а среднего - изыскан, что говорит о разнице в образовании между ними. Еще одна иллюстрация этого различия - отношения между Тони и Мортена, студента, сына капитана дальнего плавания. Тони влюблена в юношу, в чем сама ему призналась (см. цитату 6), но тем не менее выходит замуж за Грюнлиха, поскольку у Мортена нет необходимого социального статуса.

Историческая мораль и идеи этого произведения могут показаться несколько устаревшими. Тем не менее, тема семьи всегда будет актуальна, поскольку семья является социальным институтом, оказывающим большое влияние на жизнь людей в любое время.

Цитата 1:

"Обхождение его с невестой было исполнено предупредительной деликатности - чего, впрочем, и ждали от него, - без излишней церемонности, но и без навязчивости, без каких бы то ни было неуместных нежностей. Скромный и ласковый поцелуй в лоб в присутствии родителей скрепил обряд обручения. Временами Тони удивлялась, как мало его радость соответствовала отчаянию, которое он выказал при ее отказе. Теперь в его глазах, когда он смотрел на нее, читалось разве что довольство собственника. Правда, изредка, когда они оставались вдвоем, на него находило веселое настроение: он поддразнивал ее, пытался усадить к себе на колени и голосом, срывающимся от игривости, спрашивал:

Ну что, все-таки изловил я тебя, зацапал, а?

На что Тони отвечала:

Сударь, вы забываетесь, - и торопилась высвободиться."

Цитата 2:

" Взлеты фантазии, вера в лучшие идеалы - все это ушло вместе с молодостью. Шутить работая и работать шутя, полувсерьез, полунасмешливо относясь к собственным честолюбивым замыслам, стремиться к цели, которой придаешь чисто символическое значение, - для таких задорно-скептических компромиссов, для такой умной половинчатости потребны свежесть, юмор, спокойствие духа, а Томас Будденброк чувствовал себя безмерно утомленным, надломленным. Того, что ему дано было достигнуть, он достиг и прекрасно отдавал себе отчет, что вершина его жизненного пути давно уже пройдена, если только, поправлял он себя, на таком заурядном и низменном пути можно вообще говорить о вершинах".

Цитата 3.

Описание столовой дома Будденброков: " Статуи богов на небесно-голубом фоне шпалер почти рельефно выступали между стройных колонн. Тяжелые красные занавеси на окнах были плотно задвинуты. Во всех четырех углах комнаты в высоких золоченых канделябрах горело по восемь свечей, не считая тех, что были расставлены на столе в серебряных подсвечниках. Над громоздким буфетом, напротив двери в ландшафтную, висела большая картина - какой-то итальянский залив, туманно-голубые дали которого выглядели особенно красиво в этом освещении. Вдоль стен стояли большие диваны с прямыми спинками, обитые красным Дамаском".

Цитата 4:

" - Ты плохая мать, Антония.

Плохая мать? Да я просто не успеваю. Хозяйство отнимает у меня все время! Я просыпаюсь с двадцатью замыслами в голове, которые нужно осуществить за день, и ложусь с сорока новыми, к исполнению которых я еще не приступила!..

У нас две прислуги. Такая молодая женщина...

Две прислуги? Вот это мило! Тинка моет посуду, чистит платье, убирает, подает к столу. У кухарки дел выше головы: ты с самого утра уже ешь котлеты... Подумай немножко, Грюнлих! Рано или поздно к Эрике придется взять бонну-воспитательницу.

Нам не по средствам с этих лет держать для нее особого человека.

Не по средствам? О боже! Нет, ты действительно смешон! Да что мы, нищие, чтобы отказывать себе в самом необходимом?

<...> - А ты? Ты разоряешь меня.

Я?.. Я тебя разоряю?

Да. Ты разоряешь меня своей леностью, желанием все делать чужими руками, неразумными издержками.

О, пожалуйста, не попрекай меня моим хорошим воспитанием! В родительском доме мне не приходилось и пальцем шевельнуть. Теперь - и мне это нелегко далось - я свыклась с обязанностями хозяйки, не я вправе требовать, чтобы ты не отказывал мне в необходимом. Мой отец богатый человек: ему и в голову не могло прийти, что у меня будет недостаток в прислуге..."

Цитата 5:

" - Здесь, на улице, собрались представители всех классов общества. Моряки с открытыми татуированными шеями стоят, засунув руки в широкие и глубокие карманы брюк; грузчики в блузах и коротких штанах из черной промасленной парусины, с мужественными и простодушными лицами; ломовики с бичами в руках, - они слезли со своих доверху нагруженных мешками подвод, чтобы узнать результаты выборов; служанки в завязанных на груди косынках, в передниках поверх толстых полосатых юбок, в беленьких чепчиках на затылке, с корзинами в обнаженных руках; торговки рыбой и зеленью, даже несколько смазливеньких цветочниц в голландских чепчиках, в коротких юбках и белых кофточках с широкими сборчатыми рукавами, струящимися из вышитых лифов; тут и торговцы, без шапок выскочившие из близлежащих лавок; оживленно обменивающиеся мнениями и хорошо одетые молодые люди - сыновья зажиточных купцов, проходящие обучение в конторах своих отцов или их приятелей, даже школьники с сумками для книг в руках или ранцами за плечами."

Цитата 6:

" - Я знаю, Мортен. - Она тихонько перебила его, не сводя глаз со своей руки, медленно пересыпавшей сквозь пальцы тонкий, почти белый песок.

Вы знаете!.. И вы... фрейлейн Тони...

Да, Мортен. Я верю в вас. И вы мне очень по душе. Больше, чем кто-либо из всех, кого я знаю".

Толстые томики-крепыши сочинений немецкого писателя Томаса Манна стоят на моей книжной полке. Сегодня я закрыла последнюю страницу первого тома, где напечатан роман-«первенец» писателя - «Будденброки». Формально, именно за этот роман в 1929 году Томас Манн получил Нобелевскую премию. Но это формально. Ведь между написанием этого юношеского романа Томаса Манна и получением премии за него пролегло тридцатилетие. За этот долгий срок Томас Манн написал несколько работ, в том числе мудрую «Волшебную гору», чем подтвердил звание заслуженного писателя.

Закрываешь книгу и грустишь. Конечно, если объект чтения был выбран правильно. Вот и я по-доброму взгрустнула, захотела расстаться с героями романа необычно, поговорив с ними на прощание.

О чем роман «Будденброки»?

Писатель сам ответил на этот вопрос в подзаголовке романа «История гибели одного семейства». Повествованиео мире старонемецких городов на примере ганзейского города Любека. Автор переносит в книгу моменты своей биографии, делая ее тем самым очень осязаемой и рельефной. На родине писателя, в городе Любеке, открыт музей, который носит название «Дом Будденброков». Можно воочию увидеть место, где происходили события романа.

Музей "Дом Будденброков" в Любеке

Внутри музея "Дом Будденбров" в Любеке .

«Будденброки» - история болезни бюргерского семейства. Бюргер - это немецкий синоним буржуа, зажиточного городского жителя. В России им больше всего соответствовали купцы. Буржуа Буденброкикоммерческие сделки осуществляли не только в торговле. Они и свою жизнь выстраивали точно по таким же правилам. Не это ли их и сгубило?

В книге много действующих лиц. Но горячий отклик в моей душе нашла Антония - самая живая фигура романа. Ее энергия особенно заметна на фоне размеренного житейского болота остальных членов семьи. Всю свою жизнь, по сути, она остается ребенком, не хочет брать ответственность за свою судьбу. Она остается маленьким ребенком, даже имея внучку. Поэтому закономерно, что во всех неудачах она винит не себя, а других. Даже за свою настоящую любовь, студента-медика Шварцкопфа, она не стала бороться. Предпочла согласиться с выбором семьи, выйдя замуж за проходимца Грюнлиха. И второй раз, перед браком с Перманедером, она желает получить подкрепление в виде согласия и одобрения семьи. Свою дочь, по той же повторяемой схеме, она выдает замуж «по расчету».

Но при этом Антония хочет казаться честной. Она самозабвенно (мне-то показалось, что наигранно и театрально) трепещет перед понятием «честь». Даже порой выдумывает своё бесчестье. Ее ненависть к «выскочкам» Хагенштремам, прошедшая через всю жизнь, видимо, вызвана именно желанием сохранить своё выдуманное достоинство. Убегая от своего второго мужа Перманедера, Тони возмущенно бросает своему брату фразу о том, что честь - понятие не показное. Что свое достоинство надо отстаивать. «Иными словами, позор и бесчестье только то, что выплывает наружу, становится всеобщим достоянием? О нет! Тайное бесчестие, которое в тиши грызет душу человека и заставляет его не уважать себя, куда страшнее!» Что и говорить, слова правильные. Но произнесенные из уст легкомысленного «дитя» они не убеждают меня. «И нам уже важней казаться, и нам уже не важно быть…»

Умеем ли мы читать? Читать не буквы, а считывать фундаментальные мысли и идеи, заложенные в толщу книги? Вот итоговая фраза из отзыва на «Будденброков» одной молодой девушки: «Я учусь на ошибках главных героев и надеюсь не потерять, то что имею и приобрести то к чему стремлюсь» .

Честь и хвала юному созданию за «подвиг» прочтения многостраничного романа. Но… Неужели весь мир сводится к удержанию приобретений и страху за потери? Восхищаясь «роскошными гостиными нового дома Будденброков, семейными пышными торжествами и светскими разговорами», она будет удерживать свой «период благоденствия» любой ценой? Можно ли сказать, что девушка прочитала книгу? Мне думается, что она проскользила по поверхности сюжета, обратив внимание лишь на интересные ей аспекты жизни. По большей части, это материальные нюансы и «любофф», перетекающая в переслащенную семейную идиллию.

Деградация, вырождение, регресс, болезнь телесная и духовная. Вот основная мысль, пронизывающая роман с первой до последней страницы. Члены зажиточного купеческого семейства не только вырождаются в физиологическом смысле (не оставляют потомства, сходят с ума, умирают), но и не стесняются быть моральными уродами - попасть в тюрьму за должностное преступление, связаться с куртизанкой, кутить в купеческих клубах. А есть ли другой сценарий жизни при капитализме? Автор уверенно дает понять, что закат этой эпохи неизбежен.