Чехов-драматург пьеса вишневый сад символика имен чехов. Символические детали, образы, мотивы комедии «Вишневый сад» А.П

Е.Ю. Виноградова

ГИБЕЛЬ СИМВОЛА (Вишневый сад: реальность и символика)

Стрелер, режиссер-постановщик знаменитого «Вишневого сада», считал, что образ сада самый трудный в пьесе. «Не показать его, просто подразумевать - это ошибка. Показать, дать почувствовать - другая ошибка. Сад должен быть, и он должен быть чем-то таким, что можно увидеть и ощутить <...> но он не может быть просто садом, он обязан быть всем сразу»1. Этот чеховский символ особенный, в нем на равных живут совершенно разные стихии - реальности и мистики; это и предмет, имеющий свою вполне ощутимую оболочку, и миф, в котором хранится память о прошлом. Но особенность его не только в этой двуединой структуре, сколько в самой его судьбе - вишневый сад, как символ живет ровно столько, сколько живет его оболочка.

Вишневый сад - это не пустяк, вроде Воловьих Лужков. Вспомним, что спор о Лужках легко переходит в препирательство о «подуздоватости» Откатая. В водевиле не важно, о чем говорили персонажи, о земле или собаке, соль не в этом. Вишневый сад - это символ, незаменимый в пьесе, так как именно на нем построен сюжет. Но даже если сравнить символы в последней пьесы Чехова и, например, в «Дикой утке» или «Кукольном доме» Ибсена, то также будет видна разница масштабов и функций. Образ вишневого сада всеобъемлющ, на нем сосредоточены сюжет, персонажи, отношения. Символы Ибсена обладают функцией смыслового обобщения, но не являются сюжетообразующими, как в «Вишневом саде». Этим пьеса уникальна и среди других драматических произведений Чехова.

В последней пьесе Чехова на символе сосредоточены все элементы сюжета: завязка («...вишневый сад ваш продается за долги, на 22 августа

назначены торги...»), кульминация («вишневый сад продан») и, наконец, развязка («О, мой милый, мой нежный, прекрасный сад!.. Моя жизнь, моя молодость, счастье мое, прощай!..»)2.

В «Вишневом саде» символ постоянно расширяет свою семантику: сад, белый и цветущий, прекрасен, с ним, кажется, связаны только светлые и счастливые воспоминания («...ангелы небесные не покинули тебя...»), но рядом в пруду шесть лет назад утонул маленький сын Раневской. Лопахин говорит, что «замечательного в этом саду только то, что он очень большой. Вишня родится раз в два года, да и ту девать некуда, никто не покупает» (I действие). Петя Трофимов убеждает Аню: «Вся Россия наш сад... Подумайте, Аня: ваши дед, прадед и все ваши предки были крепостники, владевшие живыми душами, и неужели с каждой вишни в саду, с каждого листка, с каждого ствола не глядят на вас человеческие существа, неужели вы не слышите голосов... Ведь так ясно, чтобы начать жить в настоящем, надо сначала искупить наше прошлое, покончить с ним...» (II действие). И вот уже в словах Ани появляется новый гипотетический сад, который насадят на место старого, вырубленного (III действие). Чехов соединяет в символе так много противоречивых черт, и ни одна из них не заслоняет другие, все они сосуществуют и взаимодействуют, как и многочисленные аллюзии на другие сады.

Всякий символ не появляется на пустом месте и имеет обширную, «уходящую в глубину веков» родословную. Смысл символа принципиально динамичен, так как изначально стремится к многозначности. «Структура символа направлена на то, чтобы погрузить каждое частное явление в стихию “первоначал” и дать через него целостный образ мира»3. Архети-пическая основа Сада заключается главным образом в том, что это «окультуренное» пространство «с контролируемым входом и выходом»4. «В понятие сада прежде всего входит его принадлежность к сфере культуры: сад не вырастает сам по себе - его выращивают, обрабатывают, украшают.

Первый садовник и сторож сада - бог, который может передать свое умение культурному герою5. <...> Эстетическая сторона сада требует, чтобы он был материально бескорыстен. Этому не противоречит то, что человек извлекает из сада пользу: она побочна и существует лишь в сочетании с эстетическим удовольствием. Мифологический центр сада легко перекодируется в духовную ценность - будь то звезды и небесные светила, золотые яблоки, древо жизни или, наконец, сам сад как носитель особого настроения и душевного состояния»6. Говоря об античной поэзии и об ориентированной на античные образцы лирике Возрождения, Т. Цивьян указывает на мифологическую основу образа сада, «поскольку он включен в мифопо-

этическую картину мира» .

Сад живет в своем отдельном времени (вегетативный цикл), которое изначально совпадало со временем причастных к нему людей, но позже с ним разминулось. Христианская культура по-новому осмыслила этот вечный круговорот: «Зима символизирует собою время, предшествующее крещению Христа; весна - это время крещения, обновляющего человека на пороге его жизни; кроме того, весна символизирует воскресение Христа. Лето - символ вечной жизни. Осень - символ последнего суда; это время жатвы, которую соберет Христос в последние дни мира, когда человек пожнет то, что посеял»8. У Чехова весной человек ничего не сеет, а осенью - изгоняется из сада, который гибнет.

Время хозяев вишневого сада разошлось со временем сада, оно разделено на до и после, и критической точкой является 22 августа - дата, на которую назначены торги. Сад уже не может продолжать свое существование отдельно от людей (как это было раньше); саду суждено подчиниться чужой воле.

Символ многозначен, и заключенные внутри символа смыслы способны спорить друг с другом: другой сад, сад далекого христианского прошлого - один из укоряющих призраков вишневого сада.

Но реальности в образе вишневого сада было не меньше, чем символизма. «До конца столетия в русских газетах печатались извещения о торгах и аукционах: уплывали из рук, шли с молотка старинные поместья и состояния. Например, имение Голицыных с парком и прудами было поделено на участки и сдавалось под дачи»9. Хорошая знакомая Чехова М.В. Киселева писала в декабре 1897 г. о своем имении Бабкино, где писатель неоднократно отдыхал летом: «... в Бабкине многое разрушается, начиная с хозяев и кончая строениями...» (13; 482). Известно, что скоро Бабкино было продано за долги, бывший хозяин имения получил место в правлении банка в Калуге, куда семья и переехала.

Современник Чехова Б. Зайцев пишет об этом времени в связи с «Вишневым садом» так: «Кончалась жизнь Антона Павловича, кончалась огромная полоса России, все было на пороге нового. Какое будет это новое, никто тогда не предвидел, но что прежнее - барски-интеллигентское, бестолковое, беззаботное и создавшее все же русский XIX век приходило к концу, это многие чувствовали. Чехов тоже. И свой конец чувствовал»10.

Сад давно порос сорняками, как в русской жизни, так и в русской литературе. Только раньше это не воспринималось трагически:

«Пока мне закладывали таратайку, я пошел побродить по небольшому, некогда фруктовому, теперь одичалому саду, со всех сторон обступившему флигелек своей пахучей, сочной глушью. Ах, как было хорошо на вольном воздухе, под ясным небом, где трепетали жаворонки, откуда сыпался серебряный бисер их звонких голосов!» (И.С. Тургенев, «Живые мощи»)11.

Иногда Тургенев и вовсе не уделяет внимания саду, который часто не больше, чем деталь фона: «Люди они были небогатые; дом их весьма старинный, деревянный, но удобный, стоял на горе, между заглохшим садом и заросшим двором»12 («Гамлет Щигровского уезда».) Для Тургенева,

как и для всей литературы середины XIX в., заросший сад - не обязательно значит заброшенный, осиротелый. Если же сад «обихожен», то это явный признак процветания и любви к порядку его владельцев:

«Никольское <...> там у ней был великолепный, отлично убранный дом, прекрасный сад с оранжереями <...> К дому с обеих сторон прилегали темные деревья старинного сада, аллея стриженых елок вела к подъезду»13 («Отцы и дети». Из гл. XV, XVI).

«... был велик и красив, этот сад, и содержался в отличном порядке: нанятые работники скребли лопатами дорожки; в яркой зелени кустов мелькали красные платки на головах крестьянских девушек, вооруженных граблями»14 («Новь». Гл. VIII).

К рубежу веков многое изменилось, появился целый «класс» дачников, а «дворянские гнезда» приходили в запустение. Вековая усадебная культура умирала, наступила ее осень:

Домой я шел <...>

кругом все лес пестрел,

Но вот на перевале, за лощиной,

Фруктовый сад листвою закраснел,

И глянул флигель серою руиной.

Г леб отворил мне двери на балкон,

Поговорил со мною в позе чинной,

Полился нежный и печальный стон.

Я в кресло сел, к окну, и, отдыхая,

Следил, как замолкал он потухая.

А я глядел на клены у балкона,

На вишенник, красневший под бугром...

А у стены темнели клавесины.

Я тронул их - и горестно в тиши Раздался звук. Дрожащий, романтичный,

Он жалок был, но я душой привычной В нем уловил напев родной души...

Томит меня немая тишина.

Томит гнезда родного запустенье.

Я вырос здесь. Но смотрит из окна Заглохший сад. Над домом реет тленье.

Я жду веселых звуков топора,

Жду разрушенья дерзостной работы,

Я жду, чтоб жизнь, пусть даже в грубой силе,

Вновь расцвела из праха на могиле.15

Как странно похоже и одновременно не похоже это описание старой усадьбы на имение Раневской в «Вишневом саде». Это стихотворение Бунин написал в конце 1903 г., а опубликовал в начале 1904-го под заглавием «Над Окой». Впоследствии стихотворение печаталось под названием «За-пустение»16. Знал ли он тогда пьесу Чехова? Известно, что когда Чехов в декабре 1903 г. приехал в Москву, чтобы присутствовать на репетициях в Художественном театре, они несколько раз виделись и подолгу беседовали с Буниным. Вероятно, что в то время Бунин не воспринимал эту пьесу Чехова так, как стал относиться к ней впоследствии.

Известно по воспоминаниям, что Бунин не одобрял последней пьесы Чехова: «Я думал и думаю, что ему не следовало писать про дворян, про помещичьи усадьбы, - он их не знал. Это сказывалось особенно в его пье-

сах - в “Дяде Ване”, в “Вишневом саду”. Помещики там очень плохи... Да и где это были помещичьи сады, сплошь состоявшие из вишен? “Вишневый садок” был только при хохлацких хатах. И зачем понадобилось Лопа-хину рубить этот “вишневый сад”? Чтобы фабрику, что ли, на месте вишневого сада строить?»17. Бунин слишком хорошо знал усадебную жизнь, хранил так много воспоминаний о ней, и, вероятно, воспринять образ старого помещичьего сада в качестве символа казалось ему невозможным и кощунственным. Бунин, в отличие от Чехова, не мог быть «холодным, как лед»18, когда писал о своем уходящем мире. Сад Чехова не понравился ему, по всей видимости, своей абстрактностью, символичной обобщенностью. Сады Бунина наполнены переливами цветов, запахами антоновских яблок, меда и осенней свежести. Дремучий, заглохший сад не был, как и у Тургенева, непременным свидетельством угасания поместной жизни: «Сад у тетки славился своей запущенностью...»19.

Еще одна реминисценция, более ранняя, «Мертвые души» Гоголя. Вспомним пространное и поэтичное описание сада Плюшкина:

«Старый, обширный, тянувшийся позади дома сад, выходивший за село и потом пропадавший в поле, заросший и заглохлый, казалось, один освежал эту обширную деревню и один был вполне живописен в своем картинном запустении. Зелеными облаками и неправильными трепетолистными куполами лежали на небесном горизонте соединенные вершины разросшихся на свободе дерев. Белый колоссальный ствол березы, лишенный верхушки, отломленной бурею или грозою, подымался из этой зеленой гущи и круглился на воздухе, как правильная мраморная сверкающая колонна; косой остроконечный излом его, которым он оканчивался кверху вместо капители, темнел на снежной белизне его, как шапка или черная птица <... > Местами расходились зеленые чащи, озаренные солнцем, и показывали неосвещенное между них углубление, зиявшее, как темная пасть <... > и, наконец, молодая ветвь клена, протянувшая сбоку свои зеленые ла-

пы-листы, под один из которых забравшись Бог весть каким образом, солнце превращало его вдруг в прозрачный и огненный, чудно сиявший в этой густой темноте <...> Словом, все было хорошо, как не выдумать ни природе, ни искусству, но как бывает только тогда, когда они соединятся вместе, когда по нагроможденному, часто без толку, труду человека пройдет окончательным резцом своим природа, облегчит тяжелые массы, уничтожит грубо-ощутительную правильность и нищенские прорехи, сквозь

которые проглядывает не скрытый, нагой план, и даст чудную теплоту

всему, что создалось в хладе размеренной чистоты и опрятности» .

Интересно, что предваряет описание сада Плюшкина лирическое отступление, которое заканчивается словами «О моя юность! О моя свежесть!». (Позже Тургенев назвал так одно из своих стихотворений в прозе.) Интонационно и семантически это восклицание «рифмуется» со словами Раневской, когда она «глядит в окно на сад»: «О мое детство, чистота моя!»

Важно то, что сад в «Мертвых душах», заброшенный и никому не нужный, прекрасен. Судьбы сада и его владельца различны, сад будто отделился стеной бурьяна и сорняков от дома, который живет с хозяином одной жизнью.

У Чехова же дом и сад семантически едины. Лопахин собирается вырубить не только сад, но и сломать дом, «который уже никуда не годится». Для нового хозяйства, «нового сада» это оказывается необходимым. Сад в последней пьесе Чехова больше, чем сад, это дом; привидение, принадлежащее дому, мерещится в саду («покойная мама...в белом платье»). Сад связан с домом, как одно звено соединено с другим в «цепи бытия», и если заболевает дом, то заболевает и сад. Интересно, но, несмотря на неразрывность дома и сада, на сад все смотрят издалека. Он является некоей символической проекцией дома. «Судьба сада обсуждается в пьесе постоянно, но сам сад ни разу не становится непосредственным местом дейст-

вия. <...> Своей традиционной функции как ареала разворачивающихся событий сад как раз не выполняет. Высвечивается его особая, идеальная природа»21.

Неразрывность судеб сада и людей была метафорически выражена в «Гамлете», самой любимой шекспировской пьесе Чехова. Е.В. Харитонова в своей статье о мотиве болезни в трагедии «Гамлет» пишет: «Для Шекспира природа не просто утратила былое совершенство, она оказалась уязвимой, незащищенной от неблагоприятного влияния. Это связано с тем, что природа неотделима от человека - на ней отражаются все болезненные процессы, происходящие с ним. В трагедии природа ассоциируется с многозначным образом сада, который входит в материальный и духовный уровни “мотива болезни”, главного и сюжетообразующего мотива в “Гам-лете”».22

Метафора сад-мир появляется в первом монологе Гамлета (I, 2):

Презренный мир, ты - опустелый сад,

Негодных трав пустое достоянье.

(Перевод А. Кронеберга);

Жизнь! что ты? Сад, заглохший

Под дикими, бесплодными травами...

(Перевод Н. Полевого) .

Метафора сада, соединяясь с мотивом болезни, проходит через всю трагедию. Так, «... после смерти отца Офелия как будто в первый раз выходит из стен замка в сад и там собирает в букеты настоящие цветы». По мнению Е. Харитоновой, метафора больного сада влияет и на сюжетный уровень: «Сад, в котором оказывается Офелия, заражает ее своей страшной болезнью»25; развесив цветы сада, «гирлянды маргариток, крапивы, лютика и пурпурных цветов...», которые «девы строгие» называют «рукою мертвеца» (IV, 7) (из перевода К.Р.), Офелия погибает.

В знаменитой сцене разговора Г амлета с Г ертрудой еще раз вспоминается метафора «опустелого сада», поросшего сорняками:

Не удобряй негодную траву,

Чтоб не росла она в избытке силы...

(перевод А. Кронеберга).

Проследив развитие метафоры сада в «Гамлете», Е. Харитонова делает вывод: «Сад - это не только модель макрокосма, сад существует и внутри человека, и его дикое состояние свидетельствует о хаосе внутри человеческого сознания»26.

Ближайшая родословная вишневого сада восходит, безусловно, к садам русской литературы и культуры и не включает гамлетовский коннотат уродливости; вишневый сад - прекрасен. Однако по своей символической сущности сад последний пьесы Чехова близок метафоре сада-мира в «Г ам-лете». «Распавшаяся связь времен» - причина вначале запустения, а затем и гибели сада-дома, и, как когда-то в «Г амлете», этому распаду между прошлым, настоящим и будущим предшествует смерть. В чеховской пьесе это гибель ребенка, после которой мать, Раневская, бежала, бросив все; а возвращение оказалось невозможным. Для Раневской и Гаева никакого «нового сада» не будет. Лопахин с меньшей верой, чем Аня, надеется на существование других, дачных садов-садиков. Но вишневый сад, самый замечательный «во всей губернии» и в русской литературе, исчезнет, а с ним уйдет память обо всем, с чем сад был связан и что хранил.

Знаменитая метафора Гамлета «the time is out of joint»27 могла бы быть эпиграфом «Вишневого сада». Хотя надо оговориться: Чехов никогда не поставил бы такой эпиграф - слишком пафосно для комедии. Звук лопнувшей струны - «замирающий, печальный... точно с неба» - невербально выражает то же ощущение порванного от натяжения времени.

Продажа имения страшна не только сама по себе, а как потеря той «общей идеи», которой не было у Треплева, в которой разочаровался дядя

Ваня, которую тщетно искали три сестры и которую увидели (или привыкли видеть) Раневская и Гаев в своих белых вишневых аллеях. Эта «общая идея» иллюзорна и внутри себя будто ничего конкретного не заключает, смысл ее невыразим. Чехов не любил отвечать определенно на «вечные» вопросы. Чтобы не говорить «бог», его герои говорили - «общая идея»28. За два с половиной месяца до смерти (20 апреля 1904 г.) Чехов писал О.Л. Книппер: «Ты спрашиваешь: что такое жизнь? Это все равно что спросить: что такое морковка? Морковка есть морковка, и больше ничего неизвестно».

Андрей Белый в своей статье «Чехов», сравнивая чеховский театр и театр Метерлинка, пишет о тенденциозности символов последнего: «...наличность прозрения он подчиняет тенденции. Такая тенденциозность лишь тогда получает свое полное оправдание, когда откровение художника переплескивается за пределы искусства в жизнь»29. Откровения Чехова никогда не покидали жизнь, поэтому его образы никогда не воспринимались как умозрительные. Символ вишневого сада насыщен не только мифами, но, прежде всего, реальностью, жизнью. А «истинный символизм совпадает с истинным реализмом <...> оба о действительном»30. Центральный символ последней пьесы Чехова будто состоит из двух соединенных воедино пластов; используя определение Белого, «...в нем Тургенев и Толстой соприкасаются с Метерлинком и Гамсуном»31.

Символичность сада обусловлена его осязаемым воплощением, и она исчезает после того, как сад вырублен. Это как инструмент и музыка, одно без другого невозможно. Люди оказываются лишенными не только сада, но и через его прекрасную трехмерность - прошлого и бога. После гибели сада они начинают одинокую жизнь в холодном мире, где нет живых, не придуманных, а данных как бы свыше символов. Реальность больше не слышит

эхо прошлого. Настоящее оказывается изолированным временным отсеком, в который попадает человек без «общей идеи». Гибнет вишневый сад, и умирает его символика, связывающая реальность с вечностью. Последний звук - звук рвущейся струны.

I Стрелер Дж. «Вишневый сад» Чехова (1974) // Чеховиана. Звук лопнувшей струны: К 100-летию пьесы «Вишневый сад». М., 2005. С. 225.

Все цитаты из произведений А.П. Чехова и ссылки на примечания даны по следующему изданию: Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Т. 13. М., 1986.

3 Эстетика: Словарь. М., 1989. С. 312

4 Цивьян Т.В. Verg. Georg. IY. 116-148: К мифологеме сада // Текст: семантика и структура. М., 1983. С. 148.

5 Там же. С. 141.

6 Там же. С. 147.

7 Там же. С. 149-150.

8 ЛихачевД.С. Поэтика древнерусской литературы. Л., 1967. С. 159.

9 Громов М. Чехов. М., 1993. С. 355-356.

10 Зайцев Б. Жуковский; Жизнь Тургенева; Чехов. М., 1994. С. 497.

II Цит. по изданию: Тургенев И.С. Записки охотника. М., 1991. С. 238. (Литературные памятники).

12 Там же. С. 196.

13 Тургенев И.С. Накануне; Отцы и дети; Степной король Лир. Л., 1985. С. 194, 196. (Классики и современники).

14 Тургенев И.С. Дым; Новь; Вешние воды. М., 1986. С. 209.

15 Бунин И.А. Собрание сочинений: В 8 т. Т. 1. М.,1993. С. 115-117.

16 Сходство этого стихотворения Бунина и «Вишневого сада» Чехова было отмечено в статье: Кузичева А.П. Отзвук «лопнувшей струны» в поэзии «серебряного века» // Чеховиана: Чехов и «серебряный век» М., 1996. С. 141-142. Кузичева также упоминает о том, что Чехов, скорее всего, читал «Над Окой», так как стихотворение было опубликовано вместе с бунинским рассказом «Чернозем», о котором Чехов высказал свое мнение автору. Исследовательница совершенно верно отмечает, что «сюжетная и поэтическая перекличка двух произведений <...> интересна типологически - вне зависимости от того, было ли навеяно бунинское стихотворение встречами и беседами с Чеховым или нет. Это настроение и интонация отличают уже предшествующие произведения Бунина» (Там же. С. 142).

17 Бунин И.А. Поэзия и проза. М., 1986. С. 360.

Бунин вспоминает, что Чехов сказал ему однажды: «Садиться писать нужно только тогда, когда чувствуешь себя холодным, как лед...». Там же. С. 356.

19 Бунин И.А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 2. Антоновские яблоки. М., 1993. С. 117.

20 Гоголь Н.В. Собрание сочинений: В 9 т. Т. 5. М., 1994. С. 105-106.

21 Горячева М.О. Семантика «сада» в структуре художественного мира Чехова // Russian Literature. 1994. № XXXV-II (15 February). P. 177.

Харитонова Е.В. Понятие трагического мотива в драматургии у Шекспира: «мотив болезни» в трагедии «Гамлет» // Англистика -1. М., 1996. С. 57-58.

23 В ялтинском музее Чехова хранятся три перевода «Г амлета» - Кронеберга и Полевого, с карандашными пометками на полях, и К.Р. Судя по всему, первые две книги со-

провождали Чехова с 80-х годов. В 1902 г. Чехову был подарен автором трехтомник сочинений К.Р., в числе которых был перевод «Гамлета».

24 Проблема шекспировских образов в «Вишневом саде» была обстоятельно рассмотрена в статье А.Г. Головачевой: Головачева А.Г. «Звук лопнувшей струны». Непрочитанные страницы истории «Вишневого сада» // Литература в школе. 1997. № 2. С. 34-45.

25 Там же. С. 58.

26 Там же. С. 62.

27 Пала связь времен (перевод Кронеберга), Порвалась цепь времен (перевод К.Р.). У Полевого перевод the time is out of joint опущен.

28 Профессор в «Скучной истории» говорил: «Каждое чувство и каждая мысль живут во мне особняком, и во всех моих суждениях о науке, театре, литературе, учениках и во всех картинках, которые рисует мое воображение, даже самый искусный аналитик не найдет того, что называется общей идеей, или богом живого человека. А коли нет этого, то, значит, нет и ничего».

29 Белый А. Чехов // Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 374-375 Впервые А. Белый опубликовал статью «А.П. Чехов» в журнале «В мире искусств» (1907. № 11-12). Схожее восприятие чеховской символики было у В. Набокова, который называл чеховские символы «неназойливыми» (см.: Набоков В. Лекции по русской литературе. М., 1996. С. 350). Современные чеховеды В.Б. Катаев и А.П.Чудаков, часто вспоминая статьи Белого, отмечали особенность чеховского символа, который «принадлежит сразу двум сферам - «реальной» и символической - и ни одной из них в большей степени, чем другой» (Чудаков А.П. Поэтика Чехова. М., 1971. С. 172). См. также: Катаев В.Б. Литературные связи Чехова. М., 1989. С. 248-249. Можно также назвать монографию А.С. Собенникова: Собенников А.С. Художественный символ в драматургии А.П. Чехова: Типологическое сопоставление с западноевропейской «новой драмой». Иркутск, 1989. Об особом чеховском символизме также писали многие западные исследователи, например: Chances E. Chekhov’s Seagull: Ethereal creature or stuffed bird? // Chekhov’s art of writing. A collection of critical essays / Ed. P. Debreczeny and T. Eekman. Columbus, Ohio. 1977.

30 Белый А. Указ. соч. С. 372.

Методическая разработка урока по теме:

«Символы в пьесе А.П. Чехова «Вишневый сад»

(литература, 10 класс)

Составитель:

Киреева Ирина Андреевна,

учитель русского языка и литературы

Волгоград 2014

Планируемые результаты:

предметные: выявлять символы в пьесе А.П. Чехова «Вишневый сад», определять их роль в тексте, выявлять причины использования.

метапредметные: структурировать материал, подбирать аргументы для подтверждения собственной позиции, выделять причинно-следственные связи в устных высказываниях, формулировать выводы.

До проведения урока учащиеся распределились на творческие группы, получили опережающие задания:

1. Найти в пьесе символы:

1 группа – вещественные и реальные;

2 группа – словесные и звуковые;

3 группа – цветовые и заглавия

классифицировать и систематизировать их.

1. Подготовить сообщения по ключевым вопросам:

• Какова роль символов в тексте?

• В чем причины их использования?

В ходе работы и обсуждений основных вопросов заполняется таблица.

Оборудование: мультимедийное.

Ход урока:

I. Вступительное слово учителя.

Произведения А.П. Чехова – исключительно сложный и интересный объект для анализа. Чехов видит за мелочами жизни их общее значение, и за деталью-символом в художественном мире писателя скрывается сложное психологическое, социальное и философское содержание. В его произведениях все значимо, насыщено мыслью и чувством: от заглавия до финала, от авторских интонаций до «фигур умолчания». Дерзновенность чеховского новаторства, масштабность его открытий иногда трудно понять и оценить в полной мере потому, что чеховское мастерство лишено броских и эффектных примет, внешние его проявления довольно скромны. Между тем едва ли не каждый новаторский прием Чехова лежит в основании многих замечательных традиций, продолжающихся и успешно развивающихся в течение вот уже целого столетия в отечественной и мировой литературе. Одним из таких приемов является широкое использование символики, особенно заметное в пьесе «Вишневый сад».

Что же такое символ? Какова его роль в художественном произведении?

II. Сообщение подготовленного учащегося.

Символ в художественном произведении.

Символ – многозначный иносказательный образ, основанный на подобии, сходстве или общности предметов и явлений жизни. В символе может быть выражена система соответствий между разными сторонами действительности (миром природы и жизнью человека, обществом и личностью, реальным и ирреальным, земным и небесным, внешним и внутренним). В символе тождество или сходство с другим предметом или явлением не является очевидным, не закреплено словесно или синтаксически.

Образ-символ многозначен. Он допускает, что у читателя могут возникнуть самые разнообразные ассоциации. Кроме того, значение символа чаще всего не совпадает со значением слова – метафоры. Понимание и толкование символа всегда шире уподоблений или метафорических иносказаний, из которых он складывается.

Символический образ может возникнуть как результат использования самых разнообразных образных средств.

Можно выделить два основных типа символов. Первые имеют опору в культурной традиции. Они часть культуры, для их построения писатели используют язык, понятный более или менее осведомленному читателю. Конечно, каждый такой символ приобретает индивидуальные смысловые оттенки, близкие писателю, важные для него в конкретном произведении: «море», «корабль», «парус», «дорога». Вторые создаются без опоры на культурную традицию. Такие символы возникали на основе смысловых отношений внутри одного литературного произведения или ряда произведений (например, образ Прекрасной Дамы в ранних стихотворениях Блока).

Правильное толкование символов способствует глубокому и верному прочтению художественных текстов. Символы всегда расширяют смысловую перспективу произведения, позволяют читателю на основе авторских подсказок выстроить цепь ассоциаций, связывающую различные явления жизни. Писатели используют символизацию для того, чтобы разрушить иллюзию жизнеподобия, нередко возникающую у читателей, подчеркнуть многозначность, большую смысловую глубину создаваемых ими образов.

Кроме того, символы в произведении создают более точные, емкие характеристики и описания; делают текст более глубоким и многогранным; позволяют затронуть важные проблемы, не афишируя это; вызывают у каждого читателя индивидуальные ассоциации.

Роль символа в художественном тексте трудно переоценить.

III. Выступления групп.

1 группа. Вещественные символы .

К вещественным символам относятся бытовые детали, которые неоднократно повторяясь, приобретают характер символов.

В пьесе «Вишнёвый сад» - это символ ключей. Так, в первом действии автор указывает на, казалось бы, незначительную деталь в образе Вари: «Входит Варя, на поясе у нее связка ключей». В приведенной ремарке Чехов подчеркивает роль ключницы, домоправительницы, хозяйки дома, избранную Варей. Она чувствует себя в отчете за всё, что происходит в имении.

Неслучайно Петя Трофимов, призывая Аню к действию, говорит ей выбросить ключи: «Если у вас есть ключи от хозяйства, то бросьте их в колодец и уходите. Будьте свободны, как ветер» (второе действие).

Символику ключей Чехов искусно использует и в третьем действии, когда Варя, услыхав о продаже имения, бросает ключи на пол. Этот её жест объясняет Лопахин: «Бросила ключи, хочет показать, что она уж не хозяйка здесь…» По мнению Т. Г. Ивлевой, Лопахин, купивший имение, отнял его у домоправительницы.

Еще один вещественный символ хозяина есть в «Вишнёвом саде». На всём протяжении пьесы автор упоминает о портмоне Раневской, например, «Глядит в портмоне» (второе действие). Увидав, что денег осталось мало, она случайно роняет его и рассыпает золотые. В последнем действии Раневская отдает свой кошелек мужикам: «Гаев. Ты отдала им свой кошелек, Люба! Так нельзя! Любовь Андреевна. Я не смогла! Я не смогла!» В этом же действии бумажник появляется в руках Лопахина, хотя читателю с самого начала пьесы известно, что он не нуждается в деньгах.

В художественном мире драматургии Чехова можно выделить ряд образов-символов, которые неразрывно связаны с идеей дома, эти символы начинают выполнять не функцию объединения, а разъединения, распада, разрыва с семьей, с домом.

Реальные символы.

В пьесе «Вишнёвый сад» для повышения идейно-смысловой значительности, художественной убедительности и эмоционально-психологической напряженности широко применяется также реальная символика. Она таится как в заглавии, так и в обстановке. Цветущий сад первого акта – это не только поэзия дворянских гнезд, но и красота всей жизни. Во втором действии часовенка, окруженная большими камнями, когда-то бывшими, по-видимому, могильными плитами и далёкие очертания большого города, который « виден только в очень хорошую, ясную погоду» символизируют соответственно прошлое и будущее. Бал в день торгов (третье действие) указывает на легкомысленность и непрактичность владельцев сада. Обстоятельства отъезда, опустошенность дома, остатки мебели, которая «сложена в один угол, точно для продажи», чемоданы и узлы бывших владельцев характеризуют ликвидацию дворянского гнезда, окончательную гибель изжившего себя дворянско-крепостнического строя.

2 группа. Словесные символы.

Раскрывая социально-психологическую сущность действующих лиц, показывая их внутренние отношения, Чехов нередко обращается к средствам косвенного значения слова, к его многозначительности, многосмысленности. Оттачивая свои глубоко реалистические образы до символов, писатель часто применяет способы словесной символики.

Например, в первом действии Аня и Варя говорят о продаже имения, а в это время в дверь заглядывает Лопахин, мычит («ме-е-е») и тут же уходит . Это появление Лопахина и его шутливое насмешливо-издевательское мычание явно многозначительно. Оно, по сути дела, предваряет все будущее поведение Лопахина: ведь именно он купил вишнёвый сад, стал его полновластным владельцем и грубо отказался от Вари, терпеливо ждавшей его предложения. Несколько позже Раневская, взяв у Вари телеграммы из Парижа, рвет их, не читая, и произносит: «С Парижем кончено…» Этими словами Любовь Андреевна говорит о том, что решила окончить кочевую жизнь вне родной земли, и о том, что безвозвратно порвала со своим «содержанцем». Эти слова – своеобразный итог рассказа Ани о богемном образе жизни её матери в Париже. Они демонстрируют радость, с которой Раневская возвращается домой. Тот же Лопахин после речи Гаева, обращенной к шкафу, произносит только «Да…» Но в этом слове и удивление перед наивным ребячеством Гаева, и презрительное осуждение его легкомыслия, глупости.

Во втором действии Аня и её мать задумчиво повторяют одну фразу: «Епиходов едет», но каждая вкладывает в нее совершенно иной, многозначительный смысл, связанный с их пониманием жизни и раздумьями о ней. Явно многозначительны, реально символичны и слова Трофимова: «Да, восходит луна. (Пауз а.) Вот оно, счастье, вот оно идет, подходит все ближе и ближе, я уже слышу его шаги». Трофимов имеет здесь в виду не свое личное счастье, а приближающееся счастье всего народа, он высказывает веру в близкое торжество правды. Но на мысли о всенародном благополучии его наводит появление именно переменчивой луны, которая всегда была символом обмана. Так показывается несбыточность надежд студента. Реально-символический смысл имеют в его устах и такие слова, как «яркая звезда», «долг». Особенно глубокий смысл Трофимов вкладывает в свое утверждение: «Вся Россия – наш сад» (второе действие). В этих словах раскрылась его пламенная любовь к Родине, его преклонение перед всем тем, что в ней есть великого, прекрасного, стремление изменить ее к лучшему и преданность ей.

С утверждением Трофимова явно перекликаются слова Ани в третьем действии: «Мы насадим новый сад, роскошнее этого». Этими словами героиня говорит о создании жизни на совершенно новых началах, где не будет корыстной борьбы за своё личное, где все люди будут равны и счастливы, наслаждаясь общим садом, цветущим и плодоносящим на радость каждому человеку.

Звуковые символы.

В произведениях А. П. Чехова символический подтекст приобретают не только вещи, предметы и явления окружающего мира, но и аудио и визуальный ряд. За счет звуковых и цветовых символов писатель достигает наиболее полного осмысления своих произведений читателем.

Так, крик совы во втором действии несет реальную угрозу. Иллюстрацией этого могут служить слова старика-лакея Фирса: «Перед несчастьем тоже было: и сова кричала, и самовар гудел бесперечь».

Большое место в драматургии Чехова занимают звуки музыки. Таков, например, звук, завершающий первое действие: «Далеко за садом пастух играет на свирели. Трофимов идет через сцену и, увидев Варю и Аню, останавливается. Трофимов (в умилении). Солнышко мое! Весна моя!» Высокий, чистый и нежный звук свирели является здесь, прежде всего, фоновым оформлением нежных чувств, испытываемых персонажем.

Т. Г. Ивлева отмечает, что «семантическая значимость звуковой ремарки в последней комедии Чехова становится, пожалуй, наиболее высокой». Драма наполнена звуками. Свирель, гитара, еврейский оркестр, стук топора, звук лопнувшей струны сопровождают едва ли не каждое значительное событие или образ персонажа.

Во втором действии тревогу героев вызывает неожиданный звук – «точно с неба, звук лопнувшей струны». Каждый из героев по-своему пытается определить его источник. Лопахин считает, что это далеко в шахтах сорвалась бадья. Гаев думает, что это

крик цапли, Трофимов – филина. Раневской стало неприятно, а Фирсу этот звук напомнил времена «перед несчастьем».

Но странный звук второй раз упоминается в заключительной ремарке к пьесе. Он заслоняет звук топора, символизирующий гибель старой России.

Таким образом, звук лопнувшей струны и стук топора служат воплощением надвигающейся беды и неотвратимости гибели и играют важную роль в пьесе Чехова. С помощью звуков раскрываются те грани сценического действия, которые не могут быть переданы словесно.

3 группа. Цветовые символы.

Из всего многообразия цветов в пьесе «Вишнёвый сад» Чехов использует только один – белый, по-разному применяя его на всем протяжении первого действия.

«Гаев (отворяет другое окно). Сад весь белый».

При этом сад в пьесе еще только назван, показан лишь за окнами, как намечена, но не конкретизирована потенциальная возможность его гибели. Белый цвет – предощущение визуального образа. О нём неоднократно говорят герои произведения: «Любовь Андреевна. Весь, весь белый! О сад мой! Направо, на повороте к беседке, белое деревце склонилось, похоже на женщину… Какой изумительный сад! Белые массы цветов».

При том, что сам сад практически скрыт от нас, его белый цвет проявляется на протяжении всего первого действия в виде цветовых пятен – деталей костюмов персонажей, которые с ним непосредственно связаны и судьба которых полностью зависит от судьбы сада: «Лопахин. Отец мой, правда, мужик был, а я вот в белой жилетке»; «Входит Фирс; он в пиджаке и белом жилете»; «Фирс надевает белые перчатки»; «Шарлотта Ивановна в белом платье, очень худая, стянутая, с лорнеткой на поясе проходит через сцену».

Т.Г. Ивлева, ссылаясь на письма писателя К.С. Станиславскому, приходит к выводу, что «Эту особенность сценической реализации образа сада – цветовой игры - предполагал, вероятно, и сам Чехов». Через цветовые пятна показано единение героев с садом и зависимость от него.

Символика заглавия.

Символично уже само заглавие произведения. Первоначально Чехов хотел назвать пьесу «В и шневый сад», но затем переставил ударение. К. С. Станиславский, вспоминая этот эпизод, рассказывал, как Чехов, объявив ему о перемене заглавия, смаковал его, «напирая на нежный звук ё в слове «вишнёвый», точно стараясь с его помощью обласкать прежнюю красивую, но теперь ненужную жизнь, которую он со слезами разрушал в своей пьесе. На этот раз я понял тонкость: «В и шневый сад» - это деловой, коммерческий сад, приносящий доход. Такой сад нужен и теперь. Но «Вишнёвый сад» дохода не приносит, он хранит в себе и в своей цветущей белизне поэзию былой барской жизни. Такой сад растет и цветет для прихоти, для глаз избалованных эстетов».

Но почему символ уходящего, отживающего – вишнёвый сад – это олицетворение поэзии и красоты? Почему новое поколение призвано губить, а не использовать красоту прошлого? Почему эта красота связана с «недотёпами» - Раневской, Гаевым, Симеоновым-Пищиком? Заглавие «Вишнёвый сад» обозначает бесполезную красоту отжившего, а также узкособственнические, эгоистичные стремления его хозяев. Сад, ранее приносивший огромный доход, выродился. Аня преодолевает в себе этот эгоизм: «Я уже не люблю вишнёвого сада, как прежде». Но будущее тоже принимает образ сада, только более роскошного, способного доставлять радость всем людям, а не только избранным. В заглавие внесено одновременно конкретное и обобщённо-поэтическое содержание. Вишнёвый сад не только– характерная принадлежность дворянской усадьбы, но и олицетворение Родины, России, её богатств, красоты, поэзии. Мотив гибели сада является лейтмотивом пьесы: «Вишнёвый сад ваш продается за долги» (первое действие), «22 августа будет продаваться вишнёвый сад» (второе действие), «Вишневый сад продан», «Приходите все смотреть, как Ермолай Лопахин хватит топором по вишнёвому саду» (третье действие). Сад все время в центре внимания, через отношение к нему раскрывается большинство образов в пьесе. Для старого Фирса он символизирует барское раздолье, богатство. В его отрывочных воспоминаниях о той поре, когда вишнёвый сад давал доходы («Денег было») (первое действие), когда знали способы, как мариновать, сушить, варить вишню, - рабское сожаление об утрате барского благополучия. Для Раневской и Гаева сад тоже является олицетворением прошлого, а также предметом дворянской гордости (и в «энциклопедическом словаре упоминается про этот сад») (первое действие), созерцательного любования, напоминанием об ушедшей молодости, утраченном беззаботном счастье. Для Лопахина в саду «замечательно… только то, что он очень большой», «в умелых руках» сможет давать огромный доход. Вишнёвый сад и у этого героя вызывает воспоминания о прошлом: здесь дед его и отец были рабами. Но с ним связаны у Лопахина и планы на будущее: разбить сад на участки, сдавать в аренду под дачи. Сад становится теперь для Лопахина, как прежде для дворян, предметом гордости, олицетворением его силы, его господства. Дворянство вытесняется буржуазией, ей на смену идут демократы (Аня и Трофимов), в этом - движение жизни. Для студента же вишнёвый сад – символ крепостнического уклада жизни. Герой не разрешает себе любоваться красотой сада, без сожаления расстается с ним и внушает такие же чувства юной Ане. Его слова «Вся Россия – наш сад» (второе действие) говорят об обеспокоенности героя судьбой своей страны, об отношении Трофимова к её истории. Вишнёвый сад в какой-то мере символичен для каждого из героев, и это является важным пунктом характеристики.

IV. Заполнение учащимися таблицы.

V. Выводы:

Чехов в пьесе «Вишнёвый сад» использовал практически весь спектр символических выразительных средств: звуковую, реальную, словесную символику. Это помогает ему создать объемное художественное полотно, яркое и сценичное, со своим «подводным течением», изображающее гибель дворянских гнезд.

Искусство писателя, демократическое в самом высоком смысле этого слова, ориентировалось на обыкновенного человека. Автор доверяет уму, тонкости читателя, способности откликнуться на поэзию, стать сотворцом художника. Каждый находит в произведениях Чехова что-то свое. Поэтому он читаем и любим до сих пор.

VI. Домашнее задание :

Написать сочинение на тему «События в пьесе глазами сада».

Литература :

1. Семанова М.Л. . Чехов – художник. Москва: Просвещение, 1976.
2. Ревякин А.И.. «Вишневый сад» А.П. Чехова. Москва: Учпедгиз, 1960.
3. Гейдеко. В.А. А. Чехов и Ив. Бунин. Москва: Советский писатель, 1976.
4. Тюпа В.И. Художественность чеховского рассказа. Москва: Высшая школа, 1989.
5. Полоцкая Э.А. Пути чеховских героев. Москва: Просвещение, 1983.
6. Чехов А.П. Избранные сочинения, в 2-х томах, Бердников Г., Примечания Пересыпкиной В. Москва: Художественная литература, 1979.
7. Новый иллюстрированный энциклопедический словарь. Москва: Большая Российская энциклопедия, 2000.
8. Аверинцев С.С. София Логос. Словарь. Киев: Дух i Лiтера, 2001.
9. Бердников Г. Чехов-драматург. Москва: Искусство, 1957.
10. Ивлева Т.Г. Автор в драматургии А.П. Чехова. Тверь: Твер.гос.ун-т., 2001

Предварительный просмотр:

Пояснительная записка.

Данный урок – исследование по теме «Символы в пьесе А.П. Чехова «Вишневый сад» ориентирован на работу по учебнику «Литература. 10 класс» авторов: В.И. Коровин, Н. Л. Вершинина, Л.А. Капитонова, под редакцией В.И. Коровина.

Предлагаемый урок – исследование в 10 классе целесообразно проводить на завершающем этапе изучения пьесы А. П. Чехова «Вишневый сад». За месяц до проведения урока учащиеся получают опережающие задания:

1. Распределиться на творческие группы, выявить группы символов, исходя из литературоведческих особенностей пьесы;
2. Подготовить сообщения и выступления по ключевым вопросам урока: Какова роль символов в пьесе? В чем причины их использования?

При подготовке к уроку учащимся предлагается начать структурировать отобранный материал в форме таблицы. Эта работа, призванная сформировать целостное восприятие данной темы, будет продолжена на уроке.

Классическая литература является, на первый взгляд, самой изученной отраслью литературоведения. Однако ряд произведений, среди которых «Вишневый сад» А.П. Чехова, остаются неразгаданными и актуальными и по сей день. Несмотря на множество литературоведческих работ, раскрывающих разные точки зрения на данную пьесу, остаются нерешенные вопросы, в частности, нет четкой классификации символов «Вишневого сада». Поэтому достоинством представленного урока является скурпулезное выделение учащимися доминирующих групп символов, их классификация и составленная в конце урока таблица, в которой дается четкая трактовка каждому символу, найденному в произведении.

На данном уроке учащиеся активно включаются в исследовательскую деятельность, что позволяет наиболее эффективно и последовательно осуществить разворот от традиционного подхода в обучении к новому, направленному на развитие таких универсальных учебных действий, как

Способность к саморазвитию;

Развитие навыков ориентации в информационных потоках;

Развитие умений ставить и решать проблемы.

Это позволяет развивать интеллектуальный потенциал личности: от накопления знаний и навыков к самовыражению в творчестве и науке.

Учитель русского языка и литературы И.А. Киреева

Один из секретов... «Вишневого сада»
состоял в том, что на происходящее надо было взглянуть
глазами... самого сада.
Л. В. Карасев

В драматургических произведениях, написанных «до Чехова», как правило, был центр — событие или персонаж, вокруг которого развивалось действие. В пьесе Чехова такого центра не существует. На его месте оказывается центральный образ-символ — вишневый сад. В этом образе соединяются и конкретное, и вечное, абсолютное — это сад, «прекрасней которого ничего нет на свете»; это красота, прошлая культура, вся Россия.

Три сценических часа в «Вишневом саде» вбирают пять месяцев (май — октябрь) жизни героев и почти целое столетие: от предреформенной поры и до конца XIX века. Название "Вишневый сад" связано с судьбами нескольких поколений героев — прошлых, настоящих и будущих. Судьбы персонажей соотнесены с судьбами страны.

По воспоминаниям К. С. Станиславского, Чехов однажды сообщил ему, что нашел чудесное название для пьесы — «Вишнёвый сад»: «Из этого я понимал только, что речь шла о чем-то прекрасном, нежно любимом: прелесть названия передавалась не в словах, а в самой интонации голоса Антона Павловича». Через несколько дней Чехов Станиславскому объявил: «Послушайте, не Вишневый, а Вишнёвый сад». «Антон Павлович продолжал смаковать название пьесы, напирая на нежный звук “ё” в слове Вишнёвый, точно стараясь с его помощью обласкать прежнюю красивую, но теперь ненужную жизнь, которую он со слезами разрушил в своей пьесе. На этот раз я понял тонкость: Вишневый сад — это деловой, коммерческий сад, приносящий доход. Такой сад нужен и теперь. Но “Вишнёвый сад” дохода не приносит, он хранит в себе и в своей цветущей белизне поэзию былой барской жизни. Такой сад растет и цветет для прихоти, для глаз избалованных эстетов. Жаль уничтожать его, а надо, так как процесс экономического развития страны требует этого».

Вместе с тем, сад в творчестве Чехова значим не только как символ, но и как самостоятельный природный, чрезвычайно поэтический, образ. И. Сухих справедливо утверждает: природа у Чехова не только «пейзаж», или психологическая параллель к переживаниям персонажей, а также первоначальная гармония «неиспорченного» человека Ж. Ж. Руссо («назад к натуре»). «Природа для Чехова — некая самостоятельная стихия, существующая по своим особым законам красоты, гармонии, свободы... Она... в конечном счете справедлива, содержит в себе печать закономерности, высшей целесообразности, естественности и простоты, часто отсутствующей в человеческих отношениях. К ней нужно не “возвращаться”, а подниматься, приобщаться, постигая ее законы». С этим утверждением согласуются и слова самого драматурга из его писем: «Глядя на весну, мне ужасно хочется, чтобы на том свете был рай».

Именно сад является онтологической основой сюжета пьесы Чехова: «история сада как живого существа представляет собой первое звено... цепочки трансформаций» пьесы. «Это своего рода подпочва текста, то основание, из которого вырастает весь мир его идеологии и стилистики... Сад обречен не потому, что сильны его враги — купцы, промышленники, дачники, а потому, что ему и в самом деле пришло время умирать».

В пьесе преобладают мотивы «слома», разрыва, разъединения. Так, заявленным и на сюжетном уровне «невостребованным» остается сломанный Епиходовым бильярдный кий в третьем действии, о чем со смехом рассказывает Яша.

Этот мотив продолжается в финальной ремарке пьесы: «Слышится отдаленный звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный. Наступает тишина, и только слышно, как далеко в саду топором стучат по дереву». Уточнение «точно с неба» указывает на находимость главного конфликта пьесы вне сценических рамок, на некую силу извне, перед которой бессильными и безвольными оказываются персонажи пьесы. Звук лопнувшей струны и топора остается тем звуковым впечатлением, о необходимости которого в любом произведении говорил Чехов (он, напомню, считал: литературное произведение «должно давать не только мысль, но и звук, известное звуковое впечатление»). «Что общего у порванной струны с гибелью сада? То, что оба события совпадают или во всяком случае перекликаются по своей “форме”: разрыв — почти то же самое, что разрубание. Не случайно в финале пьесы звук лопнувшей струны сливается с ударами топора».

Финал «Вишневого сада» оставляет действительно двойственное, неясное впечатление: и грусти, но и некой светлой, хотя и смутной, надежды. «Разрешение конфликта находится в соответствии со всею спецификой его содержания. Финал окрашен двойным звучанием: он и грустен, и светел... Приход лучшего зависит не от устранения частных помех, а от изменения всех форм существования. И пока такого изменения нет, каждый в отдельности бессилен перед общей судьбой». В России, по Чехову, зрело предчувствие переворота, но неясное и смутное. Писатель зафиксировал то состояние русского общества, когда от всеобщего разъединения, слушания только самих себя до всеобщей вражды остался лишь один шаг.

В соответствии с литературной традицией, творчество Чехова относится к литературе XIX века, хотя закончился жизненный и творческий путь писателя в ХХ веке. Его литературное наследие стало в полном смысле этого слова связующим звеном между литературной классикой XIX века и литературой века ХХ. Чехов был последним великим писателем века уходящего, он сделал то, что в силу различных причин не было сделано его гениальными предшественниками: дал новую жизнь жанру рассказа; он открыл нового героя — чиновника на жаловании, инженера, учителя, врача; создал новый вид драмы — чеховский театр.

Образ сада в пьесе "Вишневый сад" неоднозначен и сложен. Это не просто часть усадьбы Раневской и Гаева, как может показаться на первый взгляд. Не об этом писал Чехов. Вишневый сад - образ-символ. Он означает красоту русской природы и жизни людей, которые его взрастили и восторгались им. Вместе с гибелью сада погибает и эта жизнь.

Центр, объединяющий персонажей

Образ сада в пьесе "Вишневый сад" является центром, вокруг которого объединяются все герои. Сначала может показаться, что это лишь старые знакомые и родственники, которые собрались по воле случая в поместье, чтобы решить житейские проблемы. Однако это не так. Антон Павлович неслучайно объединил персонажей, представляющих различные социальные группы и возрастные категории. Их задача - решить судьбу не только сада, но и свою собственную.

Связь Гаева и Раневской с усадьбой

Раневская и Гаев - русские помещики, которые владеют усадьбой и вишневым садом. Это брат и сестра, они чуткие, умные, образованные люди. Они способны ценить красоту, очень тонко ее чувствуют. Поэтому им так дорог образ вишневого сада. В восприятии героев пьесы "Вишневый сад" он олицетворяет собой красоту. Однако эти персонажи инертны, из-за чего не могут ничего сделать для спасения того, что им дорого. Раневская и Гаев при всем своем душевном богатстве и развитости лишены ответственности, практичности и чувства реальности. Поэтому они не могут позаботиться не только о близких людях, но и о себе. Эти герои не хотят прислушаться к совету Лопахина и сдать в аренду принадлежащую им землю, хотя это принесло бы им приличный доход. Они считают, что дачи и дачники - это пошло.

Почему усадьба так дорога Гаеву и Раневской?

Гаев и Раневская не могут сдать землю в аренду из-за чувств, связывающих их с поместьем. У них особое отношение к саду, который для них как живой человек. Многое связывает этих героев со своей усадьбой. Вишневый сад представляется им олицетворением ушедшей молодости, прошлой жизни. Раневская сравнила свою жизнь с "холодной зимой" и "темной ненастной осенью". Когда помещица вернулась в усадьбу, она снова ощутила себя счастливой и молодой.

Отношение Лопахина к вишневому саду

Образ сада в пьесе "Вишневый сад" раскрывается и в отношении к нему Лопахина. Этот герой не разделяет чувств Раневской и Гаева. Он считает их поведение нелогичным и странным. Этот человек удивляется тому, почему они не хотят прислушаться к очевидным, казалось бы, доводам, которые помогут найти выход из затруднительного положения. Следует отметить, что Лопахин тоже способен ценить красоту. Вишневый сад восхищает этого героя. Он считает, что прекраснее его ничего нет на свете.

Однако Лопахин - практичный и деятельный человек. В отличие от Раневской и Гаева, он не может лишь любоваться вишневым садом и сожалеть о нем. Этот герой стремится сделать что-то для его спасения. Лопахин искренне желает помочь Раневской и Гаеву. Он не перестает убеждать их в том, что следует отдать в аренду и землю, и вишневый сад. Это необходимо осуществить как можно скорее, так как аукцион будет уже скоро. Однако помещики не хотят к нему прислушаться. Леонид Андреевич может только клясться в том, что имение никогда не будет продано. Он говорит, что не допустит аукциона.

Новый владелец сада

Тем не менее аукцион все-таки состоялся. Владельцем имения стал Лопахин, который не может поверить собственному счастью. Ведь его отец и дед работали здесь, "были рабами", даже в кухню их не пускали. Покупка имения для Лопахина становится своеобразным символом его успешности. Это заслуженная награда за долгие годы труда. Герой хотел бы, чтобы его дед и отец встали из могилы и смогли порадоваться вместе с ним, увидеть, насколько их потомок преуспел в жизни.

Отрицательные качества Лопахина

Вишневый сад для Лопахина - это всего лишь земля. Ее можно купить, заложить или продать. Этот герой в своей радости не посчитал себя обязанным проявить чувство такта по отношению к бывшим хозяевам купленной усадьбы. Лопахин сразу же принимается вырубать сад. Он не захотел дожидаться отъезда бывших владельцев поместья. Бездушный лакей Яша чем-то похож на него. В нем напрочь отсутствуют такие качества, как привязанность к месту, в котором он родился и вырос, любовь к матери, доброта. В этом отношении Яша является полной противоположностью Фирсу, слуге, у которого необычайно развиты эти чувства.

Отношение к саду слуги Фирса

Раскрывая необходимо сказать пару слов и о том, как к нему относился Фирс, самый старый из всех в доме. Долгие годы он преданно служил своим господам. Этот человек искренне любит Гаева и Раневскую. Он готов оберегать этих героев от всех бед. Можно сказать, что Фирс - единственный из всех персонажей "Вишневого сада", наделенный таким качеством, как преданность. Это очень цельная натура, что проявляется во всей полноте в отношении слуги к саду. Для Фирса поместье Раневской и Гаева - родовое гнездо. Он стремится оберегать его, как и его обитателей.

Представители нового поколения

Образ вишневого сада в пьесе "Вишневый сад" дорог лишь тем героям, у которых с ним связаны важные воспоминания. Представителем нового поколения в является Петя Трофимов. Судьба сада его и вовсе не интересует. Петя заявляет: "Мы выше любви". Тем самым он признается в том, что не способен испытывать серьезные чувства. Трофимов смотрит на все чересчур поверхностно. Он не знает настоящей жизни, которую пытается переделать, основываясь на надуманных идеях. Аня и Петя внешне счастливы. Они жаждут новой жизни, для чего стремятся порвать с прошлым. Для этих героев сад - это "вся Россия", а не конкретный вишневый сад. Но можно ли полюбить целый мир, не любя своего родного дома? Петя и Аня теряют корни в стремлении к новым горизонтам. Взаимопонимание между Трофимовым и Раневской невозможно. Для Пети нет воспоминаний, нет прошлого, а Раневская глубоко переживает потерю усадьбы, поскольку она родилась здесь, ее предки также здесь жили, и она искренне любит поместье.

Кто спасет сад?

Как мы уже отмечали, является символом красоты. Спасти ее могут только люди, способные не просто ее ценить, но и бороться за нее. Деятельные и энергичные люди, приходящие на смену дворянству, относятся к красоте только как к источнику наживы. Что же будет с ней, кто же ее спасет?

Образ вишневого сада в пьесе Чехова "Вишневый сад" - это символ родного очага и прошлого, дорогого сердцу. Можно ли смело идти вперед, если за спиной раздается стук топора, который разрушает все то, что раньше было свято? Необходимо отметить, что вишневый сад - это и Ведь неслучайно такие выражения, как "ударить топором по дереву", "растоптать цветок" и "подрубить корни", звучат бесчеловечно и кощунственно.

Итак, мы вкратце рассмотрели образ вишневого сада в понимании героев пьесы "Вишневый сад". Размышляя над поступками и характерами персонажей произведения Чехова, мы задумываемся также о судьбе России. Ведь она для всех нас является "вишневым садом".

Пьесы А.П.Чехова – уникальное явление и не только в русской драматургии. А последняя его пьеса «Вишневый сад» (1903г.) особенно. Её можно назвать пьесой – символом. В ней символично всё, начиная с заглавия. Недаром режиссеры сходятся во мнении, что эта пьеса очень трудна для сценического воплощения.

Некоторые из исследователей считают, что чеховский символ особенный. В нем на равных живут совершенно разные стихии – реальность и мистика. Возможно, это относится к главному образу – символу – к образу вишневого сада. В целом же символика Чехова отличается от символа русских символистов. «Для символистов видимая реальность – лишь «паутинная ткань» явлений (Андрей Белый), которая окутывает и скрывает другую реальность – высшую, мистическую. Для Чехова иной реальности, чем та, в которой живут его герои, просто не существует.» 1 Чеховские символы раздвигают горизонты, но не уводят от земного.

Однако «в пьесах А.П.Чехова важна не внешняя событийность, а авторский подтекст, так называемые «подводные течения»». 2

В системе символов «Вишневого сада» особое место занимает звуковая символика (музыкальные звуки, шумовые эффекты), создающая психологический подтекст, поддерживающая напряжённость действия.

Так, в начале первого акта поют птицы. Это пение соотносится у Чехова с образом Ани с добрым, радостным строем начала пьесы. А «в финале первого акта звучит свирель, на которой играет пастух». 3 О звуках свирели мы узнаем из авторской ремарки: «Далеко за садом пастух играет на свирели». «Эти нежные и чистые звуки также ассоциируются с образом Ани» 4 , которой, несомненно, симпатизирует Чехов. Кроме того, они отражают нежные и искренние чувства к ней Пети Трофимова, который, глядя на Аню, говорит (в умилении): «Солнышко моё! Весна моя!».

«Далее, во втором акте пьесы, под гитару Епиходов напевает: «Что мне до шумного света, что мне друзья и враги…». 5 В авторской ремарке помечено: «Епиходов стоит… и играет на гитаре что-то грустное». Эта песня, действительно грустная, подчеркивает не только настроение Епиходова, но и разобщенность героев, отсутствие взаимопонимания между ними.

В литературоведении существует такое выражение, как «разговор двух глухих». Если старый Фирс «плохо слышит», то другие персонажи вообще не слышат друг друга. Отсюда отсутствие взаимопонимания и разобщённость.

К звуковым эффектам относятся скрип сапог «недотепы» Епиходова и звуки игры на бильярде, которым на протяжении всей пьесы бредит Гаев.

Скрип сапог Епиходова отражает, с одной стороны, его внутреннею скованность, а с другой – претензию на свою значимость.

Бильярд для Гаева – способ уйти в игру от страшной, неуютной жизни, как-то спрятаться, впасть в детство. Поэтому и бормочет он: «Желтого в середину». Поэтому и ходит за ним старый Фирс, как за ребенком: то пальто принесет, то выбранит «недотепой».

Музыку еврейского оркестра в пьесе зрители слышат не раз. Во втором акте чтобы её услышать, вместе с Раневской стоит прислушаться. «Словно где-то музыка играет», - говорит она. Гаев напоминает сестре о еврейском оркестре, знакомом им, очевидно, с детства. Удивившись, что оркестр «еще существует», Любовь Андреевна выражает желание «устроить вечерок» и пригласить музыкантов к себе в дом. Игрой еврейского оркестра сопровождается весь третий акт пьесы, включая её кульминацию – сообщение о продаже имения. Создается эффект «пира во время чумы». И действительно, «еврейские оркестры в ту пору приглашались играть на похоронах. Под эту музыку торжествует Лопахин («Я купил!»), под эту же музыку горько плачет Раневская». 6

Нужно сказать, что музыкальными звуками и шумовыми эффектами третий акт богат.

Свою радость от покупки им имения, «прекраснее которого нет на свете», Ермолай Лопахин выражает не только развернутым монологом, но и хохотом, громким топотом. И зритель уж точно не сомневается, что «идет новый помещик, владелец вишневого сада».

Ещё один шумовой эффект – звон брошенных ключей. Звук и предмет сливаются в едином образе, глубоко символичном. Эти ключи в первом акте зритель видит на поясе Вари. А в третьем акте после слов Лопахина: «Я купил!», - «Варя снимает с пояса ключи, бросает их на пол, посреди гостиной, и уходит» (авторская ремарка). Ключи на поясе Вари свидетельствуют о её принадлежности этому дому. По сути, она ведет всё хозяйство, пока Раневская живет за границей. Варя чувствует свою ответственность за дом, и это наполняет её жизнь смыслом. С покупкой усадьбы Лопахиным Варя, как и Раневская, лишается дома. Но если у Раневской есть пятнадцать тысяч, полученные от ярославской бабушки на покупку усадьбы, есть Аня, которая, конечно, не бросит мать, то у Вари ничего этого нет. Расставаясь с ключами, она оказывается одинокой в этом мире, никому не нужной. Сколько горечи в её словах: «Да, жизнь в этом доме кончилась… больше уже не будет…». Здесь и ощущение неуверенности в завтрашнем дне, и ощущение душевной опустошенности.

Лейтмотивом проходит в пьесе звук лопнувшей струны, который зрители слышат дважды. Исследователи (З.С.Паперный) отмечали, что этот звук во втором акте объединяет героев, которые до этого момента как бы не слышат друг друга. Чеховская ремарка: «Тишина… Вдруг раздается отдаленный звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный». Вслушиваясь в этот таинственный звук, все начинают думать в одном направлении. Но каждый из героев по-своему объясняет его природу. Лопахин, например, считает, что «где-нибудь далеко в шахте сорвалась бадья, но где-нибудь очень далеко». «Гаев говорит, что это кричит «птица какая-нибудь…вроде цапли». Трофимов считает, что это «филин». У Раневской загадочный звук порождает неясную тревогу: «Неприятно, почему-то» (вздрагивает). Фирс словно подводит итог всему сказанному: «Перед несчастьем то же было: и сова кричала, и самовар гудел бесперечь»». 7 Для Фирса несчастьем является отмена крепостного права.

Тот же самый звук слышится и в финале пьесы. Кстати, в последней ремарке Чехов почти дословно повторяет описание этого звука, данное в ремарке второго акта. Значение звука тоже повторяется. «Он четко определяет границу времени, границу прошлого и будущего». 8

Однако существует более глубокая в философском плане трактовка этого образа – символа. По мнению Б.В.Катаева, например, в звуке лопнувшей струны «соединилась символика жизни и родины, России: напоминание о её необъятности и о времени, протекающем над ней, о чем-то знакомом, вечно звучащем над русскими просторами, сопровождающем приходы и уходы всё новых поколений». 9

И ещё один звуковой символ – стук топора по дереву, который также повторяется дважды в четвертом акте пьесы.

Первый раз этот стук раздается в самом начале акта, как бы подчеркивая решительность, деловую хватку Лопахина.

В финале пьесы стук топора по дереву и звук лопнувшей струны сливаются в один ёмкий символ. Вот последняя чеховская ремарка: «Слышится отдаленный звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный. Наступает тишина, и только слышно, как далеко в саду топором стучат по дереву». Этот звуковой символ знаменует собой конец прежней жизни героев пьесы, создает ощущение их бесприютности, оторванности от своего прошлого, от своих корней.

Однако философская глубина чеховского подтекста, если вспомнить высказывание о звуке лопнувшей струны Б.В. Катаева, позволяет предположить, что этот звук и стук топора по дереву в финале пьесы имеют более глубокую трактовку. Они свидетельствуют о конфликте поколений, о трагедии непонимания людей друг другом, об отсутствии в жизни гармонии и любви, о бесприютности и отсутствии корней, привязывающих человека к дому, к родине, к памяти предков.

Не в этом ли кроется уникальность пьесы «Вишнёвый сад», написанной в самом начале ХХ века и до сих пор не потерявшей своей актуальности?

Итак, анализ последней пьесы А.П.Чехова даёт основание утверждать, что музыкальные звуки и шумовые эффекты, наряду с символикой художественных деталей, образов, мотивов, способствуют созданию в ней эмоционально-психологической напряжённости. «Проблемы, поставленные в пьесе, также благодаря звуковой символике, обретают философскую глубину, переносятся из временного пространства в ракурс вечности. А психологизм Чехова обретает невиданную ранее в драматургии глубину и сложность». 10

Литература:

1,9. Катаев В.Б. Перечитывая классику. Сложность простоты. Рассказы и пьесы Чехова. Издательство Московского университета. 2002.

2-8,10. Устинова Е. Роль звука в пьесе А.П.Чехова «Вишневый сад». Электронная версия.